Выберите букву, с которой начинается искомая словоформа:
І Љ Њ А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ъ Ы Ь Э Ю Я Ѣ Ѳ... вилъ и и падаетъ тихо–хихо. Какая–то усталая ти вечерняя тишина плыветъ на деревню въ медленно подвисъ медленно подвигающимися сохами. Даже у трактир тихо. Дремлетъ сивая кобылка покинутая кобылка и пѣгій гая собаченка покойно лежитъ на кр истертыхъ ступенькахъ — никого вътишиноѣ чотко, какъ костяныя шарики ... погромыхиваетъ телѣга и поблескивае яркое что–то должно быть концы вилъ. Какая–то истомленная тишина плыветъ на деревню за медленно подвигающимися сохами. Даже у трактира тихо. Дремлетъ, поджавъ гу мягкія рыхлыя губы, поввислая покинутая сивая кобылка, и соха за ней дремлетъ, и собачонка на крылечкѣ дремлетъ на истертыхъ ступенькахъ. Въ ... цвѣтъ опять засыпаетъ слѣды. И плыветъ въ тѣняхъ и садочкахъ долго устало — н–но–о!... Вечерній голосъ. Въ горячемъ слад жаркомъ сладковатомъ воздухѣ трактира хозяинъ Иван Силычъ Бочковъ все еще борется съ остатками чугуннаго сна. День будній и дѣлать нечего, какъ спать до вечера. Вѣки набрякли и не подымаются ... солнца на г жаркихъ щекахъ вся напитанная духомъ полей и навозной силы, кричитъ: — — Запхивать–то кто жъ будетъ? Раздвинулись и ушли стѣны трактира и нѣтъ скриповъ. Далеко–далеко — не видать гдѣ, журчитъ и журчитъ знакомая пѣсня вздрагивающая. Какъ жалуется и робко плачетъ птичій голосокъ. Далекій ... и что–то свркаетъ[gggg] — должно быть ясные концы вилъ. Истомленная тишина плыветъ на деревню за медленно подвигающимися сохами. ТДкие у трактира тихо. Дремлетъ распустивъ мягкія губы, покинутая сивая кобылка, и соха за ней дремлетъ, и собачонка дремлетъ на истертыхъ ступенькахъ. Изъ оконъ сыплется сухое ... въ немъ пограмыхиваетъ телѣга, и что–то сверкаетъ, можетъ быть ясные концы вилъ. Дремотная тишина плыветъ отъ полей за медленно подвигающимися сохами. Даже у трактира тихо. Дремлетъ, распустивъ мягкія губы, покинутая кобылка, и соха за ней дремлетъ, и собачонка дремлетъ на истертыхъ ступенькахъ. Изъ оконъ сыплется сухой трескъ & ...
... на крыши. - Расчетъ, говорятъ, бери… за тридцать-то лѣтъ! Я у Иванъ Иваныча еще служилъ, у дѣдушки… съ мальчишекъ… Другiе дома нажили, трактиры пооткрывали съ вашихъ денегъ, а я вотъ… расчетъ! Ну, прощусь, въ деревню поѣду, служить ни у кого не стану. Ну, пусть имъ Господь проститъ… У меня ... не думай про глупости, не такое время, не помышляй. Не такое время, я это чувствую. Надо скорбѣть и не помышлять. И вдругъ – воздушные разноцвѣтные шары! У Митрiева трактира мотается съ шарами парень, должно быть пьяный, а бѣлые половые его пихаютъ. Онъ рвется въ трактиръ съ шарами, шары болтаются и трещатъ, а онъ ругается нехорошими ... , - жгутся. Плывутъ лотки за лотками на головахъ, какъ лодочки. А вотъ и горячiя баранки, съ хрустомъ. Ѣдятъ на бревнахъ, идутъ въ трактиры. Толкутся въ воротахъ нищiе, поздравляютъ: «помолимшись!». Имъ даютъ грошики. Понемногу расходятся. Остается пустынный дворъ, какъ-то особенно притихшiй, - ... hellip; Лещика еще, можетъ?.. Его первосвященство, сказывали?.. - Обязательно, леща! Очень преосвященный уважаетъ. Для заливныхъ и по растегаямъ – Гараньку изъ Митрiева трактира. Скажешь – отъ меня. Вина ему – ни капли, пока не справитъ!.. Какъ мастеръ – так пьяница!.. - Слабость… И ... самый хорошiй куличъ даетъ, весь миндалемъ засыпанный, - въ сухари. Прiѣхалъ Фирсановъ съ поварами и посудой, поварской духъ привезъ. Гараньку изъ Митрiева трактира вызвалъ - дѣлать рѣдкостный соусъ изъ тертыхъ рябчиковъ, какъ у Графа Шереметьева. И дерзкiй онъ, и съ поварами дерется, и рябиновки ... бы и смотрѣлъ, смотрѣлъ… не наглядѣлся бы. Когда усаживались въ пролетки - ѣхать въ Нескучный Садъ, Крынкинъ стоялъ на крылечкѣ низенькаго своего трактира, высокiй, широкiй, громкiй, махалъ руками, командовалъ: - Василья! вязочку положь кучеру въ ноги, - москварѣцкiй живые раки, отъ Крынкина, на-память ...
... швыряются. Не всѣ, понятно, и праведные бываютъ… - Если бы я былъ царь, - говорилъ Ѳедя, - я бы по всѣмъ богомольнымъ дорогамъ трактиры велѣлъ построить и всѣмъ бы безплатно все бы… бѣдные которые, и чай, и щецъ съ ломтемъ хлѣба… А то зимой сколько такихъ позамерзает! Горкинъ хвалитъ его ...
... плечо большимъ пальцемъ: − Посуду-то, посуду-то тревожьте! Обѣдъ былъ парадный, и прислуживалъ прыщавый молодецъ изъ трактира, швырявшiй тарелками съ вывертомъ и высовывавшiй языкъ, когда разносилъ блюда и наливалъ рюмки. − Кушайте-съ… − упрашивала Марья Кондратьевна. &minus ...
ВИНОГРАДЪ. I. Каждый изъ нихъ задалъ паспортъ и получилъ наказъ - во вторникъ, къ часу дня, быть на вокзалѣ, у багажной кассы: тамъ ихъ найдутъ и выдадутъ билеты на проѣздъ. Первымъ явился бѣлоусый парень, въ новомъ синемъ картузѣ и поношенномъ пальтецѣ, съ узелкомъ; тутъ же подошла запыхавшаяся краснощекая дѣвушка съ большимъ бѣлымъ узелкомъ, который она тащила на животѣю Стояли и приглядывались, озабоченно посматривая на часы, показывавшiе уже половину перваго, и сторожили у двери. По черной косыночкѣ, узлу и жакету, съ большими отвисшими пуговицами, парень прикинулъ, что это, конечно, горничная, и спросилъ осторожно, - не въ Крымъ ли онѣ, къ господину Винду?.. Дѣвушка отвѣтила оживленно и радостно: - Какъ же, какъ же… въ Крымъ! И вы тоже въ Крымъ?! - Какъ разъ тоже въ Крымъ! къ господину Вмнду, для пансiона! А вы сюда, к сторонкѣ узелокъ-то… Часъ скоро, а вотъ… никакого результату. Замѣтилъ, что она поглядываетъ на узелокъ, и разсказалъ, что все имущество оставилъ у брата, швейцара, на Басманной, а тутъ, конечно, только самое необходимое. Тащить тоже въ такую далищу, когда. Можетъ, еще и не уживешься! Настоящая его спецiальность - по номерамъ, но лѣтнее время -самый мертвый сезонъ, а самовары-то подавать по пансiону, - да чего же ихъ не подать! А звать его Васильемъ. Дѣвушка разсказала, что все не рѣшалась ѣхать въ такую далищу, но господа уѣхали за-границу до зимы - гдѣ-нибудь надо же служить до ихъ прiѣзда! А зовутъ ее Сашей, Александрой Петровной. Говоря про заграницу, она посмотрѣла на желтый носочекъ баретки, и Василiю показалось, что сказала она это такъ, для ...
... на встречу, тумбы, ветер, темные дома, в лампадках, пустые перекрестки, трактир с машиной, с окнами в огнях, гармонья, церковь с фонарем над входом, ... , на березы, уже сыпавшие журчливым щебетом просыпавшихся чижей, на зеленовато-розовое небо. Спящий трактир напротив, голубеющий на заре, дышал черными пятнами раскрытых окон, с непогашенной ...
... ; его любовь!» – и зналъ примѣры. Максимка-лавочникъ, съ нашего двора, спутался съ арфисткой изъ трактира Бакастова, потерялъ голову и пропалъ. Я эту арфистку видѣлъ. Ее увозили на извозчикѣ, простоволосую ... ; бурое лицо и широкiй крутой картузъ. Противно было, что къ нему забѣгала въ конюшню Манька, уличная дѣвка изъ трактира, которую дразнили всѣ – «Манька, на пузо глянь-ка!» Противно было, что кучеръ ... ;померъ, кабакъ держалъ. На улицѣ была ярмарка. Пришелъ съ пышками парень изъ трактира, расторговался. Потомъ появился сбитеньщикъ съ калачиками и круглымъ самоваромъ на долгой дужкѣ, кричалъ: «кому ...
... , смотрѣлъ на невидные берега. Рожня! Ни огонька не было на горѣ, и горы не было, и села съ синими пузатыми куполами въ звѣздахъ, и трактира на самомъ вѣнцѣ горы. Прижался лицомъ къ стеклу -ничего. - …Сашура! - позвалъ ...
... торговой суеты, привязанныхъ къ грядкамъ телятъ, лошадей за телѣгами, пестрыхъ юбокъ, цвѣтастыхъ платковъ. Не видно пошатывающихся. Не гудятъ трактиры, нѣтъ поросячьяго визга и гармоникъ. Не подняты сѣрыя оглобли* По широкой улицѣ-тракту, къ сторонѣ казармъ, бѣлую ...
ГРАЖДАНИНЪ УКЛЕЙКИНЪ. I. - Уклейкинъ идетъ! Уклейкинъ идетъ!... Мальчишки бросали бабки, собирали змѣи и бѣжали на улицу. Полицейскiй, кидавшiй въ ротъ сѣмечки у окна прачешной, выдвигался на мостовую. Въ самоварномъ заведенiи Косорылова стихалъ лязгъ, и чумазые мѣдники высыпали къ воротамъ. Портнихи вытягивались изъ оконъ, роняя горшки герани. - Идетъ!.. Твердо идетъ нонеча… Головы поворачиваются къ “посту”. - Ладушкинъ дежуритъ… - А што твой Ладушкинъ!... Махнетъ проулкомъ… Какъ намедни-то въ одной опоркѣ стеганулъ“… - Ужли не прорвется, а? - Сурьезный нонче штой-то… Всѣмъ хочется, чтобы Уклейкинъ прорвался на Золотую улицу, въ публику. За нимъ ринутся, и будетъ скандалъ. Уклейкинъ начнетъ откалывать, прохватывать и печатать, начиная съ головы и кончая подчаскомъ. Пока захватятъ и погрузятъ на извозчика, онъ высыплетъ много кое-чего, о чемъ не говорятъ громко, а разносятъ изъ дома въ домъ такъ, что сейчасъ же узнаютъ на задворкахъ; что казалось забытымъ и вдругъ всплываетъ; что было даже одобрено про себя, но чего въ открытую еще стыдятся; что шмыгнуло мимо портфелей слѣдователя и прокурора, ловко избѣгло печатнаго станка и вдругъ, непонятнымъ процессомъ встряхнулось въ помраченныхъ мозгахъ и гулко выкатилось на улицу изъ сиплой готки полупьянаго сапожника. - Чего гляди-то?... Уклейкинъ что ли-ча идетъ? - спрашиваютъ сверху портнихи. - Мчитъ! Спущайтесь, Танечка! - А ну васъ… Намъ и здѣсь хорошо. - Имъ не годится середь публики въ открытомъ видѣ. - Варька-то, Варька-то расползлась! Ровно какъ мягкая… - Со щиколаду. Ее кажинный вечеръ мухинскiй конторщикъ щиколадомъ удовлетворяетъ. Уклейкинъ идетъ рѣшительно, высоко подымая тощiя, узловатыя ноги, точно выдергиваетъ ихъ изъ мостовой. Какъ гремучая змѣя хвостомъ, шмурыгаетъ онъ опорками, подтягивая на ходу ...
ИВ. ШМЕЛЕВЪ ТОМЪ ШЕСТОЙ КАРУСЕЛЬ РАЗСКАЗЫ КНИГОИЗДАТЕЛЬСТВО ПИСАТЕЛЕЙ ВЪ МОСКВѣ. КАРУСЕЛЬ. I. Часъ раннiй, − шести нѣтъ, − а чашкинскiй лавочникъ Иванъ Акимычъ уже крестится на синiе купола Троицы, черезъ дорогу. Вi небѣ, за церковью, золотое сiянье: тамъ солнце. Церковныя березы, осыпанныя гнѣздами, тронуты золотцемъ, за ними сквозитъ бурая крыша мухинской усадьбы. Иванъ Акимычъ молится и на Всевидящее Око въ широкомъ золотомъ треугольникѣ надъ входомъ, приглядывается и къ мухинской крышѣ и затаенно думаетъ − пошли, Господи! Вѣритъ, что все будетъ ладно, − и бойкая торговля, и мухинская усадьба не убѣжитъ: зарвалась по заборной книжкѣ и по второй закладной за три тысячи. Ужъ коли пойдетъ − такъ пойдетъ. Надо было, чтобы рѣка вскрылась до праздника, дала ходъ покупателю изъ Пирогова и Божьихъ Горокъ, − какiя тамъ лавки! − послалъ жену подъ четвергъ ко всенощной поставить свѣчу Антипiю-Половоду, а на пятницу въ ночь, за евангелiями, и прошла рѣка, и уже паромъ налаженъ. Теперь такъ и повалятъ. Вонъ ужъ и погромыхиваетъ по холодку. Въ ночь прихватило. Въ колеяхъ, передъ лавкой, точно молоко, пролито, − послѣднiя, вешнiя пленки, въ воздухѣ погожая свѣжесть, небо синѣй, на примосткахъ, у лавки, дожидается солнышка ранняя, охолодавшая муха. Грохаютъ желѣзные засовы съ оконныхъ затворовъ, изъ раствора густо шибаетъ харчевымъ духомъ − соленой рыбы, мяты и бакалеи; отъ окоренка съ красными и лиловыми яйцами праздничное сiянье; за стекломъ веселый товаръ − мылà и пузыречки съ духами; на солониннымъ чаномъ и головастой тушкой сомовины съ ...
ПОДЪ ИЗБОЙ − …Да вѣдь какъ началось… обыкновенно. Сталъ, было, я самоваръ разводить, − стражникъ мимо сиганулъ, къ волостному. Ну, конечно, мнѣ это безъ вниманiя. Пять часовъ, молодыхъ надо подымать, − на поле собирались, дожинать. Михайла мой только тринадцатаго числа, въ воскресенье, свадьбу игралъ, женился… ну, конечно, три дни гуляли, то-се… распространялись по душамъ съ молодой-то. Передъ Пасхой только со службы воротился, изъ солдатъ. «Буде, кричу, робятъ-то насыпàть… хлѣба для ихъ запасать надо, жать время, осыпается!» А Мишка мой изъ сѣнцевъ мычитъ: ладно, поспѣемъ!.. И сноха, слышу, хикаетъ и хикаетъ. Кадушку свалили. Ну, конечно… распространяются… А-ты, дѣло какое! Ну, хорошо. А тутъ моя, − и что ей въ голову влѣзло, − роется въ укладочкѣ, говоритъ, − какъ бы моль не поотлила. И вытаскиваетъ, − вѣдь вотъ что къ чему-то − Михайлову солдатскую фуражку и на свѣтъ смотритъ. «Чего ты?» − говорю. «Да, говоритъ, моля ее, никакъ, съѣла». Потомъ ужъ опослѣ стали мы съ ней обсуждать все дѣло, − вспомнила: во снѣ ей привидѣлось − моль всю ее укладочку поточила… Михайла приходитъ, требуетъ, − давай имъ картошки новой, живо! Завтракать сейчасъ и въ поле. А ужъ картошка кипитъ, то-се… И картошка нонѣшнiй годъ, прямо… задалась, никогда такой не было, рано завязалась, и какъ песокъ, разсыпчатая. У Щербачихи на сѣмена бралъ. И навсягды у ее брать буду, управляющiй попу рекомендовалъ. А вотъ сейчасъ, погодите… Значитъ такъ… картошка. Ѣдимъ. Михайла своей подкладаетъ − не стисняйся, ѣшь, ...
ЗНАМЕНIЯ I Невѣдомыми путями приходятъ и текутъ по округѣ знаменiя, намекаютъ сказанiя. Откуда приходятъ, гдѣ зарождаются, какъ и кѣмъ? Есть въ жизни незнаемые поэты. Жива созерцательная душа народа. Не любитъ она цифры и мѣры и непреложныхъ законовъ. Жаждетъ иного мiра, которому тѣсно въ этомъ, хочетъ чудесъ, знаменiя и указующаго Перста. Какой уже день шумятъ и шумятъ старыя деревья парка, − не утихаетъ буря. Два серебристыхъ тополя-гиганта, чтò стояли у каменныхъ воротъ усадьбы, упали прошлой ночью, и сразу стало неуютно и голо въ саду. Вотъ она, обгладывающая все поздняя осень. А какъ-будто совсѣмъ недавно стояли эти черныя давнiя яблони въ бѣлорозовомъ одѣянiи дѣвичьяго цвѣта, слушая брачный шопотъ вѣтра и пчелъ, неслышно роняя предсвадебныя одежды. Теперь − черныя-черныя старухи, отовсюду выпустившiя старые костыли-подпоры, чтобы не завалило бурей. Черные, обглоданные скелеты. − А, глядѣться, свѣжёхонькiе стояли… − недоуменно говоритъ работникъ Максимъ и носкомъ сапога тычетъ въ изломъ упавшаго тополя. − Ни гнилости нигдѣ не видать, ни защербинки нѣтъ Онъ пытливо смотритъ совинымъ лицомъ, и его узкiй, до переносья заросшiй лобъ силится уяснить что-то очень значительное. − Да-а… − выдыхаетъ онъ, покачивая головой, − видно ужъ, дѣло такое… оказываетъ. И опять трясетъ головой − рѣшительно, точно теперь все ясно. − Гляньте-ка! − тревожно говоритъ онъ и показываетъ за садъ, поверхъ яблонь, къ селу. − Крестъ-то?! ...
ЗА СЕМЬЮ ПЕЧАТЯМИ I Съ какого конца не въѣзжай въ Большiе Кресты, увидишь въ серединѣ села ярко-зеленую крышу, а надъ ней плакучую развѣсистую березу. Это глядитъ съ бугорка на мѣняющiйся свѣтъ Божiй казенная винная лавка − № 33. Каждый мужикъ, подъѣзжая, непремѣнно помянетъ столярову поговорку: − Три да три: выпилъ − карманъ потри. Столяръ Митрiй, покривившаяся изба котораго какъ напротивъ лавки, бывало, плакался на судьбу за такое сосѣдство: − Никуда отъ ее не дѣнешься, − плачешь, а идешь. Да-а, какъ глаза ни три, а все − въ три да въ три! Самъ и полки ей отлакировалъ, а черезъ ее одна непрiятность. Теперь она запечатана, и крѣпко набитыя тропки къ ней по зеленому бугорку уже повеселѣли послѣ августовскихъ дождей мелкой осенней травкой. Но зеленая, съ чернью и золотцемъ, вывѣска еще не снята и наводитъ на размышленiя. Еще не отъѣхала къ брату-бухгалтеру, въ Тулу, и сидѣлица Капитолина Петровна, дворянка и хорошаго воспитанiя, хотя уже продала батюшкѣ поросенка. Но корову еще придерживаетъ. Вотъ когда и корову продастъ, да придетъ отъ бухгалтера ей настоящее разрѣшенiе, чтобы выѣзжала, тогда все разрѣшится. А теперь… кто что знать можетъ? Виситъ и виситъ вывѣска. И все еще прiостанавливаются по старой привычкѣ подъ бугоркомъ телѣги, и лошаденки собираются подремать, но сейчасъ же трогаются подъ ругань къ бойко заторговавшей чайной. Печатали лавку урядникъ со старостой и понятые. Староста, Фотогенъ Иванычъ, самъ, бывало, помогавшiй ...
МОСКВА ВЪ ПОЗОРѢ Когда солнце потонетъ въ океанѣ, когда послѣдняя его искра гаснетъ, − вдругъ, въ помутнѣвшей дали, дымное пробѣжитъ блистанье, мигнетъ въ облакахъ заката. Живое за ними бьется. Кресты ли небесныхъ колоколенъ, сверканье звоновъ?.. Смотришь − померкли дали, колышется океанъ бездумный, синѣетъ ночью. Всѣ, кто живалъ у океана, знаютъ это прощанье солнца − чудесную игру свѣта. Мнѣ ее грустно видѣть. Вспоминаются дымные закаты, блески, − дымное золто и звоны. Блескомъ играли звоны, въ душу запали съ дѣтства и стали свѣтомъ. Были когда-то звоны, слышала ихъ душа живая. Святой Китежъ… Не захотѣлъ позора, укылся бездной. Соборы его и звоны нетлѣнно живутъ донынѣ, въ глубокомъ Свѣтлоярѣ. Сокрылся Китежъ до радостнаго Утра, чистый,* Никуда не ушла Москва, покорно лежитъ и тлѣетъ. Не было Свѣтлояра-чуда, − почему же въ пожарахъ не сгорѣла, отдалась, какъ рыба, издѣвкѣ?!.. Помню Москву въ расплохѣ, − дымъ и огни разрывовъ надъ куполами Храма, блески орловъ кремлевскихъ изъ черной ночи, вспышки крестовъ и вышекъ. Звали кресты огнями. Тихiе соборы полошились. Помню свое Замоскворѣчье − темень осенней ночи, безлюдье улицъ, глушь тупиковъ и переулковъ. Прятались за углами тѣни. Человѣческаго лица не видно − только тѣни. Такъ и по всей Россiи. Помню осеннюю тьму расплоха, смутные говорки, шептанье, − лузга и вѣтеръ. − Матросъ проходилъ. Черезъ насъ ужъ перекатило, теперь подъ н и м и!.. − Къ одному бы ужъ концу, что ли. А ...
РОДНОЕ (Изъ потерянной рукописи) …быстро, смѣшно мѣнялось, – словно во снѣ мѣнялось. Двѣнадцать лѣтъ, – и столько чудесныхъ превращенiй! Русскiй студентъ, политическiй, эмигрантъ-бѣглецъ, проклявшiй свое родное, – это онъ съ болью помнилъ: какъ грозилъ кулакомъ въ пространсто, всему, в с е м у, въ тотъ безпрiютный вечеръ, когда очутился за-границей, за т о й гра ницей, куда ѣхалъ теперь съ восторгомъ, съ пылавшимъ сердцемъ. Потомъ – бельгiйскiй уже студентъ, чуть не принявшiй подданства, – удержали мольбы отца, – ученыя работы, профессура, такая ранняя, съ шумомъ въ ученомъ мiрѣ… политическая амнистiя, право „обнять Россiю“, – такъ и сказалъ тогда! – поѣздка во Францiю, женитьба, миллiоны тестя-шелковника, ожидавшiеся на дняхъ къ получкѣ… бурный разрывъ съ Ивонной, опьянившею на полсотню дней, испарившеюся изъ сердца съ грязью, отказъ отъ профессуры со скандаломъ, бѣшеная недѣля съ дѣвушкой изъ кафе, въ Остэндэ… спѣшный вызовъ къ умирающему отцу – въ Завольжье… Словно во снѣ мѣнялось. Скоро – свое, р о д н о е! Только бы увидалъ отца. Восторгъ погасилъ въ тревогѣ, въ щемящей боли. Кочинъ вспомнилъ присылъ иконъ-благословенiя, вспомнилъ слова отца – узенькую записочку, сунутую отцрмъ подъ ризу: „Спасъ приведетъ тебя“, – три слова, только. И вотъ, приводитъ. Все разлетѣлось дымомъ – въ какой-то мѣсяцъ. И вотъ ведетъ… Кочинъ вошелъ въ ...
... Семенычу, на котораго можно было положиться вполнѣ, а самъ онъ посвящалъ праздникъ трактиру. Кириллъ Семенычъ не довольствовался продажей самоваровъ, кастрюль и подносовъ: онъ скупалъ ... ;гдѣ пошли магазины поменьше, лавочки съ платьемъ и обувью, съѣстныя, чайныя и трактиры; гнилью и вонью тянуло съ грязныхъ дворовъ. На каждомъ шагу встрѣчались плохо одѣтые ... ; Глава ХI. Двѣ встрѣчи. Переулокъ еще не спалъ. Трактиры и пивная шумѣли. Крикливые звкуи граммофоновъ и гармонiй вырывались изъ ...
... ;у воротъ, гдѣ у него подъ досками валяются пустыя бутылки, и куда иногда забѣгаетъ спать въ холодкѣ какая-то горничная изъ трактира, въ красныхъ туфелькахъ. “…и го-ло-ва… у е-го… и… ус… от-ско… сускочила и…” - Гришка!.... - Погоди ... “пары”; плаваютъ въ банкахъ жирныя комья масла, падаетъ съ мѣшалокъ сметана. Бабка рвется и въ церковь, и на погребицу, но погребица захватываетъ сильнѣе. Мальчишки изъ трактира и старички изъ богадѣльни не покидаютъ двора, тянутся длинной вереницей и позвякиваютъ пятаками. Цѣлая лабораторiя на погребѣ: идетъ въ дѣло и подгнившiй творогъ, сдобренный свѣжимъ, и снятое ...
... . Были они парни веселые и не любили сидѣть на мѣстѣ. Прозвали они Илью – фанчулла, что значитъ по русски – дѣвочка, и насильно водили его въ трактиры и на танцы, гдѣ собирались красивыя черноглазыя дѣвушки. Но не пилъ Илья краснаго вина и не провожалъ дѣвушекъ. Дивились на него товарищи, а дѣвушки обижались. Только одна изъ ... площади и базару бѣлоголовыми дѣвушками несомая «Неупиваемая Чаша». Радостно и маняще взираетъ на всѣхъ. Шумятъ по краямъ ярмарки, къ селу, гдѣ лошадиное становище, трактиры. Тамъ красными кирпичами кичится богатая для села гостинница Козутопова, «Метропыль», славящаяся солянкой и женскимъ хоромъ – для ярмарки, когда ...
Ив. Шмелевъ ПУТИ НЕБЕСНЫЕ романъ книгоиздательство “ВОЗРОЖДЕНiЕ” - “LA RENAISSANCE” 73, Avenue des Champs-Elysées, Paris-8 1937 Эту книгу - послѣднюю написанную мной при жизни незабвенной жены моей Ольги Александровны и при духовномъ участiи ея - съ благоговѣнiемъ отдаю ея светлой Памяти ИВ. ШМЕЛЕВЪ 22 декабря 1936 г. Boulogne-sur-Seine 1. - ОТКРОВЕНIЕ. Эту ч у д е с н у ю истрорiю – въ ней земное сливается съ небеснымъ – я слышалъ отъ самого Виктора Алексѣевича, ав заключительныя ея главы проходили почти на моихъ глазахъ. Викторъ Алексѣевичъ Вейденгаммеръ происходилъ изъ просвѣщенной семьи, въ которой прермѣшались вѣроисповѣданiя и крови: мать его была русская, дворянка; отецъ – изъ нѣмцевъ, давно обрусѣвшихъ и оправославивишихся. Фамилiя Вейденгаммеръ упоминается въ истроiи русской словесности: въ 30-40-хъ годахъ прошлаго вѣка въ Москвѣ былъ «благородный пансiонъ» Вейденгаммера, гдѣ подготовлялись къ университету дѣти именитыхъ семей, между прочимъ – И. С. Тургеневъ. Старикъ Вейденгаммеръ былъ педагогъ требовательный, но добрый; онъ напоминалъ, по разсказамъ Виктора Алексѣевича, Карла Ивановича, изъ «Дѣтства и Отрочества». Онъ любилъ вести со своими питомцами бесѣды по разнымъ вопросамъ жизни и науки, для чего имѣлась у него толстая тетрадь въ кожанномъ переплетѣ, прозванная остряками – «кожанная философiя»: бесѣды были расписаны въ ней по днямъ и мѣсяцамъ, - своего рода «нравственный календарь». Зимой, напримѣръ, бесѣдовали о благотворномъ влiянiи суроваго климата на волю и характеръ; великимъ постомъ – о душѣ, о старстяхъ, о пользѣ самоограниченiя; въ маѣ – о влiянiи кислорода на организмъ. Въ семьѣ хранилось воспоминанiе, какъ старикъ ...
... ; ГЛАЗА ОТКРЫВАЮТСЯ Приехал из деревни Макарка в город, − брат его там служил в трактире. Дает ему брат игры: «маж*, вот!..» Понюхал Макарка − и давай мазать сапоги ...
... мѣсту, – ельникомъ и березами, – на большую дорогу, къ монастырю, къ скиту. Тихо было очень, ни людей, ни вѣтровъ[60], ни деревенскаго гама: не было въ Ключевой трактира, не было мужиковъ. // л. 1 Было изъ мужиковъ только – пастухъ старый-старый, – звали его Хандры&ndash ...
... разговоры. А мѣсяца черезъ два послѣ знакомства, взрывы начинали принимать ярко политич. оттѣнокъ!...[63] Но это были особ. взрывы…[64] И по воскресеньямъ, возвращаясь изъ трактира, онъ съ особенной экспрессіей обращался[65]<къ>[66] фонарямъ и <нрзб> обывателямъ: Насосались!... На! Прижимай!... ‑ Капиталисты, чортъ бы васъ побралъ –[67] толсторылы…. [68] Лопайте, на!.. души ...
... ; было: напиться [1440] Вместо: найти — было: видѣть гдѣ-нибудь [1441] Вместо: за трактиромъ — было: возлѣ трактира [1442] Вместо: Они — было: И вотъ недавно я встрѣтилъ ихъ. Нѣтъ, они [1443] Далее текст обрывается. [1444] ...
... [577] Далее было начато: Т [578] Вместо: синяя–ли вывѣска ‑ было: синiя–ли вывѣска [579] Далее было: трактира [580] Далее было: грязная ли [581] Далее было: рѣчушка затхлаго городского предместья, с<ъ> небо ли сине [582] В тексте ошибочно: сенему ...
... ] Далее было: на печати, [1494] Запятая вписана. [1495] изъ вариант. [1496] Вместо: лучшаго ресторана ‑ было: Тѣстовскаго трактира [1497] Далее было: дѣйствительнаго статскаго [1498] тайн<аго> вписано. [1499] Далее было: отъ господина Винда. [1500] ...
... ; — Посуду–то, посуду–то тревожьте… Обѣдъ былъ парадный, и прислуживалъ прыщавый[414] молодецъ изъ трактира, швырявшiй тарелками съ вывертомъ и высовывавшiй языкъ, когда разносилъ блюда и наливалъ рюмки. — Кушайте–съ… — упрашивала Марья Кондратьевна ...
... а земля отойдетъ отъ нихъ подъ дорогу, а за нее деньгами вознаградятъ. Эта новая вѣсть молнiей облетѣла всѣ смежныя деревни и въ слѣдующее же воскресенье[290] съ трактира собралась толпа и потребовала инженеровъ для переговоровъ. Вышелъ молодцеватый инженеръ въ золотыхъ <нрзб> и форменой[291] тужуркѣ. Семенъ Рыжiй, какъ коноводъ, тутъ же за всѣхъ ...
Конкорданс создается в рамках проекта РФФИ 18-012-00381 "Раннее творчество И. С. Шмелева в рукописных источниках: исследование и публикация"