Выберите букву, с которой начинается искомая словоформа:
І Љ Њ А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ъ Ы Ь Э Ю Я Ѣ ѲИв. Шмелевъ ПУТИ НЕБЕСНЫЕ романъ книгоиздательство “ВОЗРОЖДЕНiЕ” - “LA RENAISSANCE” 73, Avenue des Champs-Elysées, Paris-8 1937 Эту книгу - послѣднюю написанную мной при жизни незабвенной жены моей Ольги Александровны и при духовномъ участiи ея - съ благоговѣнiемъ отдаю ея светлой Памяти ИВ. ШМЕЛЕВЪ 22 декабря 1936 г. Boulogne-sur-Seine 1. - ОТКРОВЕНIЕ. Эту ч у д е с н у ю истрорiю – въ ней земное сливается съ небеснымъ – я слышалъ отъ самого Виктора Алексѣевича, ав заключительныя ея главы проходили почти на моихъ глазахъ. Викторъ Алексѣевичъ Вейденгаммеръ происходилъ изъ просвѣщенной семьи, въ которой прермѣшались вѣроисповѣданiя и крови: мать его была русская, дворянка; отецъ – изъ нѣмцевъ, давно обрусѣвшихъ и оправославивишихся. Фамилiя Вейденгаммеръ упоминается въ истроiи русской словесности: въ 30-40-хъ годахъ прошлаго вѣка въ Москвѣ былъ «благородный пансiонъ» Вейденгаммера, гдѣ подготовлялись къ университету дѣти именитыхъ семей, между прочимъ – И. С. Тургеневъ. Старикъ Вейденгаммеръ былъ педагогъ требовательный, но добрый; онъ напоминалъ, по разсказамъ Виктора Алексѣевича, Карла Ивановича, изъ «Дѣтства и Отрочества». Онъ любилъ вести со своими питомцами бесѣды по разнымъ вопросамъ жизни и науки, для чего имѣлась у него толстая тетрадь въ кожанномъ переплетѣ, прозванная остряками – «кожанная философiя»: бесѣды были расписаны въ ней по днямъ и мѣсяцамъ, - своего рода «нравственный календарь». Зимой, напримѣръ, бесѣдовали о благотворномъ влiянiи суроваго климата на волю и характеръ; великимъ постомъ – о душѣ, о старстяхъ, о пользѣ самоограниченiя; въ маѣ – о влiянiи кислорода на организмъ. Въ семьѣ хранилось воспоминанiе, какъ старикъ ...
... иногда забѣгаетъ спать въ холодкѣ какая-то горничная изъ трактира, въ красныхъ туфелькахъ. “…и го-ло-ва… у е-го… и… ус… от-ско… сускочила и…” - Гришка!.... - Погоди… дай до большака дойтить… “и разѣ-ва”… разинувъ… такъ ... ; ты… Вы… вы… по… ползъ… вотъ… Мы молчимъ. Да и о чемъ говорить? Какое усталое, желтое лицо!... - По… по… ми… рать ско… ро… - говоритъ еще не оправившимся языкомъ дядя и смотритъ, какъ воробьи шустро таскаютъ крошки. ...
ТѢНИ ДНЕЙ И въ тихую область видѣнiй и сновъ Врывалася пѣна ревущихъ валовъ. Ө. Т ю т ч е в ъ. I Будто я на Place de l’Etoile, въ толпѣ. Вечеръ или ночь −не знаю. Черное, какъ копоть, небо − нависло, давитъ. Ни одной звѣзды не видно. Подъ смутной Аркой, на могилѣ Неизвѣстнаго Солдата, − вѣтеръ: неугасающее пламя рвется. Блѣдные огни такси тревожно убѣгаютъ, оглядываясь краснымъ глазомъ. Торопятся уйти трамваи. Всѣ чего-то ждутъ, въ тревогѣ. Лицъ не видно, все головы да шляпы; и всѣ − т у д а. А пламя уже полыхаетъ, кидается подъ своды Арки. Валитъ дымъ, тяжелый, черный, какъ отъ нефти. Огни рекламъ мутнѣютъ, свѣтятся въ дыму багрово, грязно. Кто-то говоритъ, что нефтяные склады загорѣлись… Я кого-то жду. Смотрю на пламя, − траурный огонь. Я знаю − склады гдѣ-то здѣсь, на Прѣснѣ. Тамъ кладбище, и нефть − оттуда, изъ-подъ земли, густая. Пламя − отъ нея. Мнѣ жутко, я хочу уйти, но − трудно. Гляжу въ тоскѣ: направо, книзу, − Champs-Élysees, раздольные, пустые, въ огонькахъ; свѣтъ блѣдный и печальный, молочно-мутными шарами, какъ въ Москвѣ, въ морозы. Туда мнѣ нужно, но зачѣмъ − не знаю. Тамъ − покой. Кто-то кричитъ: − „Пусти-те..!“ Голосъ истошный, трудный. Я знаю: пробирается ко мнѣ. И жду въ тревогѣ. Это тсаричокъ. Лицо знакомое, но кто онъ − не могу припомнить. Онъ низенькiй, въ поповской шапкѣ, щуплый, глаза слезятся, жидкая бородка, − какъ будто, богадѣльщикъ. Красный узелокъ подмышкой, словно − въ баню; только не бѣлье, а яьлоки или просвирки, выпираетъ. Такъ я ему радъ, родному, съ нашей стороны. Хочу спросить о важномъ. Но онъ моргаетъ: − & ...
... говоритъ? - Одинъ грѣхъ съ тобой. Ну, какiе тебѣ филимоны… Их-фимоны! Господне слово, отъ древнихъ вѣкъ. Стоянiе – покаянiе со слезьми. Ско-рбѣ-нiе… Стой и шопчи: Бо-же, очисти мя, грѣшнаго! Господь тебя и очиститъ. И въ землю кланяйся. Потому, их-фимоны!.. Таинственныя слова, священныя. Что-то въ нихъ&hellip ... своя грамота-рихметика». Мы молчимъ, и Денисъ молчитъ, смахиваетъ съ чурбашка и все пришлепываетъ. Василь-Василичъ слюнитъ палецъ и водитъ что-то по книжечкѣ… - Ско-лька-а.? А вотъ, Панкратычъ… - говоритъ онъ съ запинкой, поекиваетъ, - та-акъ кипитъ… х-рошiй народъ попался… не нахвалюсь ...
... веселыя лица ихъ вдругъ застыли, принявъ вдумчивость и смиренiе монашеское. Рыжiй пѣвчiй уже пересталъ сожалѣть и вмѣстѣ съ чернымъ затянулъ „Вол-но-ю мор-ско-о-о-ю“. - 209 - Ругавшаяся старуха въ каютѣ вся обратилась въ слухъ ирмоса и изобразила на лицѣ благолѣпiе. Дѣвицы въ платочкахъ стихли и стали смиренно хлопать глазками. Монахъ ...
... ; – О чемъ думаешь-то? Не надо думать. Будешь завтра вареный. Спи. – Скорѣй бы утро, ско-рѣй… Который часъ? – Первый. Не будешь спать, еще дольше покажется. Вздохъ. Море ...
... и убитыхъ и пріѣзжали по пятницамъ въ усадьбу, съ вульками и свертками. Они привозили сюда особенную атмосферу сытости, грохотанья, двусмысленностей, грубыхъ шутокъ, обсаленныхъ словечекъ и особенный запахъ ско<т>скаго загона. Отъ нихъ пахло сопрѣвшимъ навозомъ, бычьимъ потомъ, можетъ быть кровью, можетъ быть саломъ или – такъ по крайней мѣрѣ ...
ВЪ ГОРОДКѢ Пьеса въ 4 дѣйствiяхъ. Авторъ – Иванъ Сергѣевичъ Шмелевъ* Изд. Москва, Житная, 10. На паяхъ. I-ый экземпляръ. (ВЪ ГОРОДКѢ) Пьеса въ 4 дѣйствияхъ. Ив. Шмелевъ. Дѣйствующiя лица. НАГИБИНЪ, Евграфъ Данилычъ, фабрикантъ, директоръ правленiя „Т-ва М-ръ Данилы Нагибинъ съ С-мъ“. НАГИБИНА, Надежда Семеновна, его жена. НАГИБИНЪ, Данила Евграфычъ, сынъ ихъ, директоръ правленiя Т-ы, директоръ городского ремесленнаго училища, инженеръ, гласный думы. НАГИБИНА, Люба, дочь ихъ. НАГИБИНЪ, Данила Данилычъ, основатель фирмы, страдаетъ тихимъ помѣшательствомъ. НАГИБИНА, Марфа Прохоровна, жена его, мать Евграфа Нагибина. ПОХЛЕБОВЪ, Герасимъ Никонычъ, зять Евргафа Нагибина, фабрикантъ, директоръ правленiя Т-ва, городской голова. ПОХЛЕБОВА, Варвара, его жена, урожденная Нагибина. ЛИЛЯ чужая жена, живетъ у Данилы Евграфыча Нагибина. КРАЧЪ, повѣренный по дѣламъ Т-ва и Похлебова. ИВАНЪ ВАСИЛЬИЧЪ, изъ приказчиковъ, правая рука Евграфа Нагибина. АВЕРЬЯНЪ ИЛЬИЧЪ, бухгалтеръ Т-ва. ЛУКЕРЬЯ, горничная у Нагибиныхъ. ШВЕЙЦАРЪ, при училищѣ, изъ солдатъ. МАЛЬЧИКИ при конторѣю ГОРНИЧНАЯ, у молодого Нагибина. Полотеры, конторщики. ---------------- Дѣйствiе происходитъ въ фабричномъ городкѣ. О дѣйствующихъ лицахъ. Нагибинъ, Данила Данилычъ. Худой, подвижной, лѣтъ за 70, съ рѣденькой бородкой клинушкомъ и лысинкой, съ бахромкой волосъ у затылка. Лицо подъ пергаментъ, морщинистое. Часто растерянно, по-дѣтски, улыбается, трескуче смѣется. Пугается крика, рѣзкихъ движенiй, – боится, что его ударятъ. Руки непокойны, все хотятъ взять что- ...
... будетъ совсѣмъ необыкновенное.[389] Жемчужинѣ было страшно и непонятная тоска овладѣла ею. Пальцы, которыя ее сжимали, были жесткія, липкія и холодныя. и пахли табакомъ.[390] И ско[vv] и казалось е<й>, что ее сейчасъ раздавятъ<.> Было душно — Да, я рѣшилъ безсповоротно[393]. IV И для жемчужина[yy] въ галстухѣ у положительнаго человѣка. Ее самъ хозяинъ ...
... , дядя Андрей, – слышу, отчитываетъ его Марина Семеновна. – а по-нашему, это воровствомъ называется!.. – Ско-рые вы на слово, Марина Семеновна… – отвѣчаетъ дядя Андрей – заносится. – А чого робить, по-вашему? Я жъ голодрабецъ, ...
... ; лица у всѣхъ убитыя, зеленыя, въ тоскѣ пердсмертной. И сколько голодомъ поморили, а поубивали ско-лько! И всѣ, чувствую, устремлены на упованiе, на меня: «подаждь, Господи!» И ропотъ во мнѣ поднялся ...
... ! Вы стойте, стойте!.. – крикомъ пугалъ мужикъ, шарахаясь черезъ канаву, съ коломъ къ дорогѣ. – Во, снѣгу ско-лько-о!.. Далъ крутую петлю и вышелъ на дорогу, уже сзади. – Вотъ и разошлись! – повеселѣлъ ...
ГУННЫ Стояли первые дни апреля, свѣтлые, мягкiе и тихiе-тихiк – до грусти. Въ эту пору, за отшумѣвшими бурями, наступаетх въ Крыму весна, задумчиво-бѣлая весна расцвѣта, за неспокойной, миндально-розовой: тихое голубое море и голубое небо; тихая бѣлая земля. Давно начавшiе пѣть дрозды разливаются теперь полной трелью, цѣлые дни поютъ; поютъ, при лунѣ, и ночью – въ перламутрово-дымномъ морѣ мерцающаго цвѣта яблонь. Въ эту весну было до жути тихо. Пѣла-цвѣла она, но люди ее не замѣчали. Ползли и давили слухи: красные заливаютъ Крымъ! бѣлые отступили къ Акъ-Манаю!.. По переставшимъ пылить дорогамъ торопились прохожiе, пугали: – Идутъ!.. сила несосвѣтимая!.. – Идутъ!.. На коняхъ, и такъ… страшенная сила и х ъ… – Да куда же и м ъ итить-то дальше?.. До самаго дошли до моря, все покоряли, пора бы ужъ успокоиться!.. – Говорятъ – пойдемъ дальше, на корабляхъ! Идутъ ходко. – Встрѣлся одинъ, во всемъ оружiи… Говорю – я бѣдный человѣкъ, не обиайте. Ну, онъ говоритъ – я васъ обижать не буду, а идемъ свѣтъ покорять, и вы радуйтесь такому происшествiю! Данъ приказъ, и теперь сразу отыграется! Покурить далъ. Табакъ у него первый сортъ, солна сумка. Говоритъ – теперь намъ глаза открыли! Антанта хотѣла Россiю втихомолъ покорить, обманомъ! Мы ей помогали, а у ней планъ & ...
Ивану Александровичу Ильину. ПРОГУЛКА I Жизнерадостный, полнокровный Попперъ говорилъ, живописно откидывая падавшiя на лобъ пряди: – Да, какъ будто, безсмысленно. Но мы въ ограниченныхъ рамкахъ, друзья мои! въ рамкахъ… я бы сказалъ, з д ѣ-чувствiя, и Смысла мы сознать не можемъ. Жизнь, какъ нѣкая онтологическая Сущность, начертываетъ свои проэкцiи въ невнятномъ для насъ аспектѣ. Но можно, какъ бы… п о д-чувствовать, уловить въ какофонiи Хаоса… таинственный шопотъ Бытiя! Этотъ вѣдомый всѣмъ Абсурдъ, этотъ срывъ всѣхъ первичныхъ смысловъ… не отблескъ ли это Вѣчности, таящей Великiй Смыслъ?!.. Онъ умѣлъ тонко мыслить, любилъ смаковать слова, вслушиваясь въ ихъ музыку, и это умиряющее дѣйствовало на заходившихъ къ нему по пятницамъ. Его стѣснили, оставивъ всего двѣ комнаты; но эти комнаты, въ книгахъ до потолка, покойныя кожаныя кресла, Тяжелый столъ краснаго дерева, отъ наслѣдниковъ Огарева, просторныя окна особняка, выходившiя въ старый садъ, съ видомъ на главки Успенiя на Могильцахъ, – манили въ прошлое. Къ нему любили заглядывать, вздохнуть отъ постылой жизни. Это были хорошiе русскiе интеллигенты. Они возмущались звѣрствами и клеймили насильниковъ въ газетахъ за поруганiе революцiи, за угнетенiе самоцѣнной личности. Но когда задушили и газеты, даже ...
... вижу. Ты ей про меня навралъ, что добиваюсь только физическаго обладанiя?.. Ты – скотина. Ты не понимаешь, что я… Ско-тина!.. Онъ даже хлопнулъ дверью. А я.. я сталъ на колѣни передъ образами и зашепталъ: «дай мне ...
... ;пошел, по самый пуп, на пружине чисто его оттуда вышибает, ско-ком… глядим − эн, уж он хлещет где! И то стояком, то на спинку ...
... о нашем – все, в с е? О самом мелком даже. Ведь и в этом мелком… ско-лько! Страдаания* не увлекают? Жил бы Достоевский или Толстой!.. Они могли ...
... или //235 Богоматери. Стою, радостный, и так говорю себе, свободно на душе… и говорю себе, мысленно: «как долго я жил там!.. ско-лько я всего видел… видел Океан, пальмы… много стран…» ― и чувствую, что я был вынужден так ...
... . (копируя.) «Я-съ, Геннадій Демьянычъ...» Гущинъ. Сооруди! (Цап<елькинъ> идетъ за пивомъ.)[134] (В<асильеву>-Сур<ско>му) Нѣтъ, ты,[135] друже,[136] объяснись… (садится у стола.) Уманова. (держа руки В<асильева>-Сур<ско>го и заглядывая въ глаза.) Папка пошутилъ? да?.. (тревожно.) Нашъ папка, нашъ милый «дѣда» пошутилъ ... ; ЦАПЕЛЬКИНЪ<.> |Копируя[658]<.>| «Я-съ, Геннадій Демьянычъ![659]..» ГУЩИНЪ. Сооруди.[660] |Цап<елькинъ> идетъ за пивомъ.[661] В<асильеву>-Сур<ско>му<.>| Нѣтъ, ты,[662] друже,[663] объяснись… |Садится[664] у стола<.>| УМАНОВА. |Держа[665] руки В<асильева>-Сур ... <ско>го и заглядывая въ глаза<.>| Папка пошутилъ?[666] да?[667] |Тревожно[668]<.>| Нашъ папка, нашъ милый «дѣда» пошутилъ, да?[669].. А что же будетъ… съ & ...
... было начато: пес [180] Далее было начато: на с [181] Ред. испр. В подлиннике было: Злленова [182] Далее было начато: ско [183] Ред. испр. В подлиннике было: набдѣли [184] Далее было начато: лен [185] Далее вписан незачеркнутый вариант: Глвно ... ] Вместо: Мы на — было: Нашъ поѣздъ подходилъ къ [1286] Ред. испр. В подлиннике было: Эшрлонъ [1287] Далее было начато: Ско [1288] Вместо: Весенняя жажда. — было: — Задержка. — Новая армія. — Громкіе гости. &mdash ...
Российская государственная библиотека Научно-исследовательский отдел рукописей Фонд № 387 И. С. Шмелев Картон № 1 Ед. хран. № 22 Шмелев Иван Сергеевич [«Служители правды»] повесть 1905 дек. 6 Черновой автограф 62 лл. Гл. I Маленькій художникъ II — Въ Дальней Улицѣ III — Старый живописецъ IV — Ты будешь художникъ V — Рѣшительный шагъ VI — Первая работа VII — Памятный день VIII — Вѣтеръ мѣняется IX — У «пана судьи». X Мейеръ находитъ средство. XI Сидорчукъ XII Погромъ. XIII Ужасный день XIII Страшная ночь XIV[1] [2]У пристава въ участкѣ XV Въ арестантской больницѣ XVI Печальная новость XVII Отъѣздъ «пана судьи». XVIII Письмо изъ большого города. XIX «Святой старичокъ» XX Проводы Оси. XXI Въ дорогѣ XXII На улицахъ Москвы XXIII Веселый профессоръ XXIV Экзаменъ. «Суровый профессоръ». XXV Въ училищѣ. Вѣсти съ родины. У «земляка». XXVI На ученической выставкѣ XXVII Чорные дни проходятъ. XXVIII Странный покупатель. XXIX «Еврейскій погромъ» XXX Къ своимъ XXXI Призраки прошлаго. XXXII Въ невѣдомую даль. // л. 1 Слуги правды Носители правды Жрецы правды Слуга правды [3]Правда придетъ Правда идетъ А все таки правда придетъ Онъ понялъ все. Когда же придетъ правда? // л. 1 об. Глава I Маленькій художникъ[4] Двѣнадцатилѣтній[5] чорный, какъ жукъ, маленькій[6] и худенькій Ося согнувшись[7] сидѣлъ подъ окномъ въ[8] мастерской и прилаживалъ[9] заплатку къ громадному рыжему сапогу.[10] Рядомъ сидѣлъ высокій, худой, съ[11] мутными глазами отецъ Оси[12] Кондратій и также[13] согнувшись[14] срѣзалъ край[15] только что подкинутой ...
... … Цо… цо… цо… [Ско] Вотъ скоро и конецъ… [Зорко] Крѣпко сидитъ Числовъ, не спустя поводья. Стой, Мэри ...
Фонд № 387 Картон № 7 Ед. хран. № 7 Шмелев Иван Сергеевич Росстани (собственноручная надпись) Соседи (машинописное заглавие) рассказ 1913 а) Ранняя редакция 1913 апр. 30 Машинопись с авторской правкой и пагинацией 30 лл. б) Первоначальные наброски плана сюжета Черновой автограф 1 л. «Слово» сб. 1 М.: Книгоизд-во писателей в Москве 1913 г. Рассказы т. V. Москва 1914 стр. 117–207. Общее количество листов 46 // карт. а) 30 лл. Сосѣди.[1] I Десятаго iюля справили именины Данилы Степаныча, а заодно[2] и Ольги[3] Ивановны, невѣстки[4],но не въ Cокольникахъ, на собственной дачѣ, какъ послѣднiе годы, а[5] на родинѣ, въ Ключевой[6]. Совсѣмъ, было[7], забыли Лаврухины[8] свою Ключевую[9] съ той поры[10], какъ разбогатѣли и[11] повели широко[12]банное[13] и подрядное дѣло[14], а тутъ, съ годъ тому, запросился и запросился Данила Степанычъна родину. Сталъ прихварывать и киснуть, сталъ жаловаться, что скучно[15] зимой въ Москвѣ, а лѣтомъ,[16] въ Сокольникахъ шумно и парадно – то[17]музыка[18],[19]народъ[20] и[21] вода плохая, а отъ[22] плохой воды унего ноги пухнутъ и снанѣтъ и сердце заходитъ[23]. Возилъ[24] Николай Данилычъ отца къ[25]докторамъ, и тѣ ...
... ; Ванюшка, пристраивайся… — Я, дяденька, бою-усь… Гли-ка, волна-то лѣзетъ… — Молитву начинай! Съ Богомъ! … Волно-о-ю мо-ор-ско-о-о-о-ю скры-вша-а-го дре-е-вле-э…» Только бы выбраться съ глубины! Пароходикъ вздрагиваетъ. Машинистъ то и дѣло поглядываетъ по бортамъ. — Тутъ потопленія быть ...
Конкорданс создается в рамках проекта РФФИ 18-012-00381 "Раннее творчество И. С. Шмелева в рукописных источниках: исследование и публикация"