Выберите букву, с которой начинается искомая словоформа:
І Љ Њ А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ъ Ы Ь Э Ю Я Ѣ ѲИв. Шмелевъ ПУТИ НЕБЕСНЫЕ романъ книгоиздательство “ВОЗРОЖДЕНiЕ” - “LA RENAISSANCE” 73, Avenue des Champs-Elysées, Paris-8 1937 Эту книгу - послѣднюю написанную мной при жизни незабвенной жены моей Ольги Александровны и при духовномъ участiи ея - съ благоговѣнiемъ отдаю ея светлой Памяти ИВ. ШМЕЛЕВЪ 22 декабря 1936 г. Boulogne-sur-Seine 1. - ОТКРОВЕНIЕ. Эту ч у д е с н у ю истрорiю – въ ней земное сливается съ небеснымъ – я слышалъ отъ самого Виктора Алексѣевича, ав заключительныя ея главы проходили почти на моихъ глазахъ. Викторъ Алексѣевичъ Вейденгаммеръ происходилъ изъ просвѣщенной семьи, въ которой прермѣшались вѣроисповѣданiя и крови: мать его была русская, дворянка; отецъ – изъ нѣмцевъ, давно обрусѣвшихъ и оправославивишихся. Фамилiя Вейденгаммеръ упоминается въ истроiи русской словесности: въ 30-40-хъ годахъ прошлаго вѣка въ Москвѣ былъ «благородный пансiонъ» Вейденгаммера, гдѣ подготовлялись къ университету дѣти именитыхъ семей, между прочимъ – И. С. Тургеневъ. Старикъ Вейденгаммеръ былъ педагогъ требовательный, но добрый; онъ напоминалъ, по разсказамъ Виктора Алексѣевича, Карла Ивановича, изъ «Дѣтства и Отрочества». Онъ любилъ вести со своими питомцами бесѣды по разнымъ вопросамъ жизни и науки, для чего имѣлась у него толстая тетрадь въ кожанномъ переплетѣ, прозванная остряками – «кожанная философiя»: бесѣды были расписаны въ ней по днямъ и мѣсяцамъ, - своего рода «нравственный календарь». Зимой, напримѣръ, бесѣдовали о благотворномъ влiянiи суроваго климата на волю и характеръ; великимъ постомъ – о душѣ, о старстяхъ, о пользѣ самоограниченiя; въ маѣ – о влiянiи кислорода на организмъ. Въ семьѣ хранилось воспоминанiе, какъ старикъ ...
... — вся–то въ молокѣ… — Такъ и плаваетъ, трепещется… Со двора видать, какъ… И матушка, и о Семенъ вышли во дворъ и стояли въ весеннихъ сумеркахъ, слушали, что у дьячка, черезъ садикъ. Слышали, какъ вскриками охала дьячиха и мычала протяжно еще неподоенная матушкина корова. Видѣли на освѣщенномъ окнѣ кухоньки ... и сейчас бьется на полу, вся въ въ молокѣ… — Такъ въ молокѣ и плаваетъ… Со двора видать… И матушка, и попъ вышли во дворъ и стояли въ весеннихъ сумеркахъ, прислушивались, что въ дьячковомъ домѣ, черезъ садикъ. Слышали, какъ охала и выла дьячиха. Только мѣшала слушать еще неподоенная матушкина корова. // л. 8 Весь этотъ ... и сейчас бьется на полу, вся въ вся–то въ молокѣ. — Такъ и плаваетъ, трепещется… Со двора видать… И матушка, и о Семенъ вышли во дворъ и стояли въ сумеркахъ, прислушивались, что въ дьячковомъ домѣ, черезъ садикъ. Слышали, какъ охала дьячиха, и мычала еще не подоенная матушкина корова. Видѣли на свѣтломъ окнѣ дьячихиной кухонки ... И захотѣлось остановиться на крылечкѣ. Теперь она сидитъ на черной валкой скамейкѣ въ хлѣву, доитъ корову, и все такое же смутное скорбное лицо ея. Сидитъ одна въ въ золотистой сумеркахъ сарая, а ее, а корово, завернувъ шею, вз глядитъ на нее влаными[ddd] глазами. Онъ поднялся Онъ уже не могъ лежать. Властно говорило въ немъ, еще ...
... ;Саша. - Купальницы называются… - А вы сами откуда будете? - Я – тверская. Къ ночи немного взгрустнулось. Въ долгихъ сумеркахъ чуть намекали желтые огоньки по невиднымъ деревенькамъ, а въ захолодѣвшемъ сиреневомъ небѣ ... маленькую руку и вспомнилъ про внучекъ, про кучера у воротъ, про улицу, какъ она, тоже дымная въ сумеркахъ, зажигаетъ крестъ-на-крестъ свои фонари. Пошелъ въ чуланчикъ, запряталъ двѣ красныхъ въ саквояжъ, заперъ чуланчикъ и вышелъ ... неожиданно подарилъ студентъ изъ угловой комнатки. Какъ-то сказалъ онъ ей въ сумеркахъ: - Какая вы, Саша… радостная… На васъ прiятно смотрѣть. А уѣзжая, подарилъ серьги. Дня два ...
... , на глыбы растутъ, — сказала Саша. — Купальницы называются… — А вы сами откуда будете? — Я — тверская. Къ ночи немного взгрустнулось. Въ долгихъ сумеркахъ чуть намекали желтые огоньки по невиднымъ деревенькамъ, а въ захолодѣвшемъ сиреневомъ небѣ проступили бѣлые огоньки. Саша грызла подсолнушки и бездумно смотрѣла въ засмѣявшееся окно. &mdash ... ; Слышалъ поваръ чвоканье, видѣлъ показавшуюся къ ему маленькую руку и вспомналъ про внучекъ, про кучеря у воротъ, про улицу, какъ она, тоже дымная въ сумеркахъ, зажигаетъ крестъ–накрестъ свои фонари. Пошелъ въ чуланчикъ, запряталъ двѣ красныхъ въ саквояжъ, заперъ чуланчикъ и вышелъ во дворикъ. И удивился — какая чернота ... кораллы, и замѣнила невидную бирюзу крупными жемчугами–васильками, которые ей совсѣмъ неожиданно подарилъ студентъ изъ угловой конатки. Какъ–то сказалъ онъ ей въ сумеркахъ: — Какая вы, Саша… радостная… На васъ пріятно смотрѣть. А уѣзжая, подарилъ серьги. Два дня думала она объ этомъ студентѣ, который ...
... ;тянулась прекрасными руками. Теперь – выглядывала изъ-за забора въ садикъ, мелькнула въ сумеркахъ свѣтлой тѣнью, нѣжно манила кошечку – «Мика, Мика!» – бѣлѣлась ... . Онъ царапнулъ себя моимъ перочиннымъх ножомъ повыше кисти и далъ мнѣ лизнуть крови. Въ сумеркахъ она зачернѣлась струйкой. То же и я продѣлалъ. – Мѣнять ножи! И отдалъ свой перламутровый. – «Мои ... ;?.. Не м н ѣ?!.. Я впивался въ убѣгающiя глаза ея. Лицо ея похудѣло и поблѣднѣло, – или мнѣ показалось въ сумеркахъ? – Было да прошло! – сказала она съ усмѣшкой. – Снѣгу вонъ сколько было, да потаялъ!.. Бываютъ дуры, а потомъ ...
... ;великое, и умъ… И все это забито, забито… − вздохнулъ онъ. Глава XVII. Въ сумеркахъ. Наступалъ мартъ. Запахло весной. Сеня сидѣлъ у окна и читалъ. Темнѣло. Въ открытую форточку вливались ... ; „ XVI. Визитъ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . „ XVII. Въ сумеркахъ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . „ XVIII. Въ лабораторiи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . „ ...
... ? Затаившись, глазѣли по краю двора черныя дыры сараевъ. Дремотное бродило въ падавшихъ сумеркахъ, и уже сномъ думалось всѣмъ. Лѣниво вспыхивали огоньки покурокъ. Стряпуха шумно ... , обернутый въ чистыя онучи. Но побоялась войти въ темный и пустой домъ, такой огромный и гулкiй, и сѣла на ступенькахъ крыльца, чуть видная въ сумеркахъ. Но и здѣсь было жутко и тяжело одной, и она позвала Михайлу. Онъ пошелъ къ ней и сѣлъ ...
... губы и видѣлъ показывавшую въ его сторону маленькую руку. Вспомнилъ свое про внучекъ про кучера у воротъ, про улицу, какъ она, тоже дымная въ сумеркахъ, зажигаетъ крестъ на крестъ свои о фонари. Пошелъ въ чуланчикъ, сунулъ двѣ красныхъ въ саквояжъ, заперъ чуланчткъ[tttt], надѣлъ кофту и вышелъ во дворикъ. И удивился &mdash ... и замѣнила невидную бирюзу въ ушахъ крупными жемчугами–висюльками, которые ей совсѣмъ неожиданно подарилъ студентъ изъ угловой комнатки. Какъ–то сказалъ онъ ей въ сумеркахъ: — Какая вы, Саша… радостная… На всѣ пріятно смотрѣть… А уѣзжая, подарилъ серьги. Дня два думала она объ этомъ студентѣ ...
... похожіе, на глыби ростутъ, — сказала Саша. — Купальницы… — А вы сами откуда будете? — Я — тверская. Къ ночи немного взгрустнулось. Въ долгихъ сумеркахъ чуть намекали огоньки желтые по невиднымъ деревенькамъ, а въ захолодѣвшемъ сиреневомъ небѣ проступили бѣлые огоньки. Саша грызла подсолнушки и бездумно смотрѣла чъ засинѣвшееся окно. &mdash ... , на глыбы растутъ, — сказала Саша. — Купальницы называются… — А вы сами откуда будете? — Я — тверская. Къ ночи немного взгрустнулось. Въ долгихъ сумеркахъ чуть намекали желтые огоньки по невиднымъ деревенькамъ, а въ захолодѣвшемъ сиреневмъ небѣ проступили бѣлые огоньки. Саша грызла подсолнушки и бездумно смотрѣла въ засинѣвшееся окно. &mdash ...
... ту же… точатъ! Ей-то куда уйти?! Хлещетъ повсюду кровь… бурьяны заполнили пашню… Въ сумеркахъ я вижу подъ кипарисомъ… бѣлѣетъ что-то! Откуда это?! Мятыя папироски… Табакъ!?... Да, настоящiй ... ; Н А «Т И Х О Й П Р И С Т А Н И» Въ густѣющихъ сумеркахъ я иду на «Тихую Пристань». Она успокаиваетъ меня. Тамъ – дѣти. Тамъ – хоть ...
... вода съ колеса и вертится, и пѣнится… Я посмотрѣлъ на ветлу… Подъ нею была тихая спокойная вода, совсѣмъ незамѣтно, что вертитъ тамъ. Въ наступающихъ сумеркахъ прутья на сломленной верхушкѣ казались взъерошенными волосами гиганта. Не умолкая гудѣла мельница… Тонкія, эфирныя капли воды обдавали насъ… Отъ солнца ...
... , не слышно поцѣлуевъ, и горничная уже не бѣжитъ звать ужинать. Настенька проходитъ поникшая, кутаясь въ вязанный платочекъ, а Леня еще долго бродитъ одинъ въ глухихъ сумеркахъ, надвинувъ на лобъ шляпу. Кирпичники толкутся на дворѣ съ третьяго дня Пасхи: происходитъ наемъ, и Гришка подсчитываетъ пятаки. Какъ это все надоѣло ...
... положить поперекъ, городовой сѣлъ бокомъ, придерживая за волосы бьющуюся голову, надавливая сапогомъ на ноги. - Въ участокъ!... Бѣжала толпа. И далеко въ падающихъ и дождливыхъ сумеркахъ, по проулкамъ и тупичкамъ, силясь и замирая, несся человѣческiй вой: - Кара-у-у-улъ!... - Сапогъ-то оставили, - сказалъ кто-то изъ оставшихся ...
... , скворецъ встрепенулся, высунулъ голову и слушалъ. Онъ зотѣлъ перенять, присвистнулъ и смолкъ: и его захватила печаль. … И-и-и-и-а-а-а-э-э-э… – плыли въ вечернихъ сумеркахъ жалуiеся звуки, тянулись въ небо и гасли. И-эхъ вы, бѣ-ды-ны-ы-е-а… Да си-ро-тли-и-вы-ы-е… Си-и-ро-о-тли-вы-ы-е-а, Да не-е-при-и-вѣ-ѣ-тны-ы-е… Да, такъ и выпѣвала дудочка, ясно, точно говорила. Такъ ...
... . Потомъ пересмѣивались глазами. Потомъ полюбились. Желтобурыя щетки жнивья глядѣли голо и холодно въ сумеркахъ, только чертополохъ силой засѣлъ на межахъ съ черножелтыми пуговками ржавой дикой рябинки. Уже не было ...
... , — какъ ее считаютъ, она слишкомъ запуга<на> и пугливая душа ея бродитъ гдѣ–то внѣ обычной жизни. Вотъ теперь онѣ с<и>дятъ на приступкѣ кухни, въ сумеркахъ лицъ ихъ почти не видно, но по повороту головы видно, что бабка думаетъ о письмѣ, а ея дочь поднявъ голову къ шумящимъ въ вѣтрѣ березамъ, ушла отъ здѣшнаго ...
... ; попавшiйся ему чужой человѣкъ, а страдающая сестра. Онъ какъ-будто видѣлъ ея глаза, уже невидные въ сумеркахъ, − и въ нихъ была покорная обреченность. Онъ притянулъ ея голову и поцѣловалъ въ эти глаза. «Плачетъ?» − подумалъ ...
... над<ѣ>ла бѣлую кфточку. Когда уже она была у стола и снимала колпакъ, оннъ[mm] крикнулъ: — Не входить безъ спросу! О[oo] необычнаго окрика, чуть видная въ сумеркахъ. Услыхалъ покорное, оробѣвшее:: — Простите, не знала я… А онъ, точно вскинутой пружиной съ дивана, перебѣжалъ къ двери и щаперъ[pp]…. И послѣ, когда она сидѣла ...
... запоздалъ и пустился одинъ догонять свой эшелонъ, − пришли онѣ на усадьбу, и старуха долго хныкала въ сумеркахъ на порожкѣ кухни, а Марья вздыхала. Старуха разсказывала подробно, какъ онѣ его снаряжали, какъ она заняла ему ...
... , на подбородки, обсасываютъ украдкой пальцы… Идутъ, уже под-ручку, Александровскимъ садомъ, въ сумеркахъ. Присаживаются, болтаютъ. Много такихъ же, – и все одни. Надъ ними уже звѣзды. Поверху ...
... называютъ… ‑ А вы сами откуда будете… происхожденiемъ… ‑ Я – тверская… Къ ночи всѣмъ немного всгрустнулось[283]. Въ весеннихъ сумеркахъ чуть намекали желтые[284] рѣдкiе огоньки по невѣдомымъ деревенькамъ, и въ захолодѣвшемъ сиреневомъ небѣ проступили бѣлые огоньки. Саша грызла подсолнушки и бездумно смотрѣла въ засинѣвшееся ... [1303] и видѣлъ показывавшую въ его сторону маленькую руку. Вспомнилъ [1304] про внучекъ<,> про кучера у воротъ, про улицу, какъ она, тоже дымная въ сумеркахъ, зажигаетъ крестъ на крестъ свои [1305] фонари. Пошелъ въ чуланчикъ, спряталъ[1306] двѣ красныхъ въ саквояжъ, заперъ чуланчикъ[1307], надѣлъ кофту и вышелъ во дворикъ ... и замѣнила невидную бирюзу въ ушахъ крупными жемчугами–висюльками, которые ей совсѣмъ неожиданно подарилъ студентъ изъ угловой комнатки. Какъ–то сказалъ онъ ей въ сумеркахъ: — Какая вы, Саша… радостная… На васъ пріятно смотрѣть… А уѣзжая, подарилъ серьги. Дня два думала она объ этомъ ...
... Саша. — Купальницы называются… — А вы сами откуда будете? — Я — тверская. Къ ночи немного взгрустнулось. Въ долгихъ сумеркахъ чуть намекали желтые огоньки по невиднымъ деревенькамъ, а въ захолодѣвшемъ сиреневомъ небѣ проступили бѣлые огоньки. Саша грызла подсолнушки и бездумно смотрѣла въ засинѣвшееся окно. &mdash ... ; Слышалъ поваръ чмоканье, видѣлъ показывавшую къ <н>ему маленькую руку и вспоминалъ про внучекъ, про кучера у воротъ, про улицу, какъ она, тоже дымная въ сумеркахъ, зажигаетъ крестъ–накрестъ свои фонари. Пошелъ въ чуланчикъ, запряталъ двѣ красныхъ въ саквояжъ, заперъ чуланчикъ и вышелъ во дворикъ. И удивился — какая ... кораллы, и замѣнила невидную бирюзу крупными жемчугами–висюльками, которые ей совсѣмъ неожиданно подарилъ студентъ изъ угловой комнатки. Какъ–то сказалъ онъ ей въ сумеркахъ: — Какая вы, Саша… радостная… На васъ пріятно смотрѣть. А уѣзжая, подарилъ серьги. Дня два думала она объ этомъ студентѣ ...
... и погасла. Гудѣли жуки, стучали въ открытую раму. Полязгивалъ колодецъ — — поили лошадей во дворѣ. Тамъ сейчасъ будутъ ужинать. И когда онъ лежалъ въ сумеркахъ на дива[hh] турецкомъ диванѣ, не видя книгм[ii], тинеслышно[jj] открыоаст[kk] дверь и вошла Глаша<.> — Баринъ, лампу зажечь вамъ? Мелькнуло, какъ ... и снимала колпакъ, оннъ[mm] крикнулъ: — Не входить безъ спросу! О[nn] увидалъ, что она замялась, испушгавшись[oo] необычнаго окрика, чуть видная въ сумеркахъ. Услыхалъ покорное, оробѣвшее:: — Простите, не знала я… А онъ, точно вскинутой пружиной съ дивана, перебѣжалъ къ двери и щаперъ[pp]…. И послѣ, когда она сидѣла ...
... ; сказала Саша. — Купальницы… — А вы сами откуда будете? — Я — тверская. Къ ночи немного взгрустнулось. Въ долгихъ сумеркахъ чуть намекали желтые огоньки[365] по невиднымъ деревенькамъ, а въ захолодѣвшемъ сиреневомъ небѣ проступили бѣлые огоньки. Саша грызла подсолнушки и бездумно смотрѣла въ засинѣвшееся окно ... Саша. — Купальницы называются… — А вы сами откуда будете? — Я — тверская. Къ ночи немного взгрустнулось. Въ долгихъ сумеркахъ чуть намекали желтые огоньки по невиднымъ деревенькамъ, а въ захолодѣвшемъ сиреневомъ небѣ проступили бѣлые огоньки. Саша грызла подсолнушки и бездумно смотрѣла въ засинѣвшееся окно. &mdash ...
... , — какъ ее считаютъ, она слишкомъ запуга<на> и пугливая душа ея бродитъ гдѣ-то внѣ обычной жизни. Вотъ теперь онѣ с<и>дятъ на приступкѣ кухни, въ сумеркахъ лицъ ихъ почти не видно, но по повороту головы видно, что бабка думаетъ о письмѣ, а ея дочь поднявъ голову къ шумящимъ въ вѣтрѣ березамъ, ушла отъ здѣшнаго ...
... [413], что стало жаль ее по другому какъ–то[414], какъ если бы онъ жалѣлъ сестру. Глаза ея онъ видѣлъ ― и они были широко открыты въ сумеркахъ и въ нихъ онъ видѣлъ тоже покорность и обреченность. Онъ нагнулся къ ея глазамъ[415] и поцѣловалъ[416]. И должно быть разжалобилъ онъ ее ― онъ почувствовалъ[417 ...
... ему обѣдать къ камню. Поглядывала въ сторонкѣ, а онъ ѣлъ и тоже поглядывалъ. Потомъ пересмѣивались глазами. Потомъ полюбились. Желтобурые щетки жнивья глядѣли гордо и холодно въ сумеркахъ, и только малиновые колкiе шапки чертополоха силой обсѣли межи съ желто-черными пуговками ржавой дикой рябинки. Уже не было смтрѣляющихъ по просторамъ стрижей-щуровъ ...
... ему обѣдать къ камню. Поглядывала въ сторонкѣ, а онъ ѣлъ и тоже поглядывалъ. Потомъ пересмѣивались глазами. Потомъ полюбились. Желтобурыя щетки жнивья глядѣли голо и холодно въ сумеркахъ, и только малиновыя[666] шапки чертополоха силой обсѣли межи съ черно-желтыми[667] пуговками ржавой дикой рябинки. Уже не было стрѣляющихъ по просторамъ стрижей ...
... — звонкій ударъ отъ груди въ голову подкинулъ его на койкѣ. Подпоручикъ открылъ глаза. Вагонъ плавно потряхиваясь, несся въ бѣлыхъ поляхъ, въ синихъ сумеркахъ; съ койки,[325] напротивъ,[326] бѣлѣло чье-то лицо въ усахъ. — Снарядомъ ударило? — спросилъ отъ этого лица густой басъ ...
Конкорданс создается в рамках проекта РФФИ 18-012-00381 "Раннее творчество И. С. Шмелева в рукописных источниках: исследование и публикация"