Выберите букву, с которой начинается искомая словоформа:
І Љ Њ А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ъ Ы Ь Э Ю Я Ѣ ѲИв. Шмелевъ ПУТИ НЕБЕСНЫЕ романъ книгоиздательство “ВОЗРОЖДЕНiЕ” - “LA RENAISSANCE” 73, Avenue des Champs-Elysées, Paris-8 1937 Эту книгу - послѣднюю написанную мной при жизни незабвенной жены моей Ольги Александровны и при духовномъ участiи ея - съ благоговѣнiемъ отдаю ея светлой Памяти ИВ. ШМЕЛЕВЪ 22 декабря 1936 г. Boulogne-sur-Seine 1. - ОТКРОВЕНIЕ. Эту ч у д е с н у ю истрорiю – въ ней земное сливается съ небеснымъ – я слышалъ отъ самого Виктора Алексѣевича, ав заключительныя ея главы проходили почти на моихъ глазахъ. Викторъ Алексѣевичъ Вейденгаммеръ происходилъ изъ просвѣщенной семьи, въ которой прермѣшались вѣроисповѣданiя и крови: мать его была русская, дворянка; отецъ – изъ нѣмцевъ, давно обрусѣвшихъ и оправославивишихся. Фамилiя Вейденгаммеръ упоминается въ истроiи русской словесности: въ 30-40-хъ годахъ прошлаго вѣка въ Москвѣ былъ «благородный пансiонъ» Вейденгаммера, гдѣ подготовлялись къ университету дѣти именитыхъ семей, между прочимъ – И. С. Тургеневъ. Старикъ Вейденгаммеръ былъ педагогъ требовательный, но добрый; онъ напоминалъ, по разсказамъ Виктора Алексѣевича, Карла Ивановича, изъ «Дѣтства и Отрочества». Онъ любилъ вести со своими питомцами бесѣды по разнымъ вопросамъ жизни и науки, для чего имѣлась у него толстая тетрадь въ кожанномъ переплетѣ, прозванная остряками – «кожанная философiя»: бесѣды были расписаны въ ней по днямъ и мѣсяцамъ, - своего рода «нравственный календарь». Зимой, напримѣръ, бесѣдовали о благотворномъ влiянiи суроваго климата на волю и характеръ; великимъ постомъ – о душѣ, о старстяхъ, о пользѣ самоограниченiя; въ маѣ – о влiянiи кислорода на организмъ. Въ семьѣ хранилось воспоминанiе, какъ старикъ ...
... . Льется по рѣдкой бородкѣ протодьякона, по мягкимъ губамъ, малиновымъ. - Ваше преосвященство… а растегайчика-то къ ушицѣ!.. - Ахъ, мы, чревоугодники… Воистину, удиви-тельный растегай!.. - слышится въ тишинѣ, какъ шелестъ, съ померкшихъ губъ. - Самые знаменитые, гаранькинскiе растегаи, ваше преосвященство, на всю Москву-съ!.. - ... къ вамъ приходить посидѣть вечерокъ, почитать съ Панкратычемъ про священное». А еще отецъ говорилъ недавно: - Хочу вотъ въ Зоологическомъ саду публику удивить, чего никогда не видано… «леденой домъ» запустимъ съ бенгальскими огнями… вотъ, послѣ «покрова», ужъ на ... и в о й «Кремль»! Всѣ хвалили отмѣнное мастерство. Отецъ и говоритъ: - Ну, вотъ вамъ и «удивленiе». Да васъ трудно и удивить, всего видали. И приказалъ Фирсанову: - Обнеси, голубчикъ, кто желаетъ прохладиться, арбузомъ… къ Егорову пришли съ Кавказа. Одни стали говорить – « ... леду!.. Говоритъ… «обязательно утвержу… невидано никогда… самому князю Долгорукову доложу про ваши чу… чудеса!.. всю Москву удивите, а-хнутъ!..» - По башкѣ трахнутъ. Ты, Парменъ, что скажешь? какъ такую загогулину изо льду точить?!.. Парменъ – важный ... , и на глазахъ мохры, и будто смотрятъ глаза, блестятъ. Впервые тогда явилось передо мною – ч у д о. Потомъ – я позналъ его. - Ты?!.. - удивленный, спрашиваетъ отецъ Андрюшку, указывая на леденого «Бушуя». Андрюшка молчитъ, ходитъ вокругъ «Бушуя». Отецъ даетъ ему «зелененькую ... ж и в ы я… дышатъ въ цвѣтахъ, шевелятся, и больше крупной антоновки. У меня духъ захватываетъ отъ радости, что напалъ на такiя ягоды, вотъ наберу папашенькѣ, удивлю-то! кричу и Горкина набирать, а онъ дальше еще ушелъ, чуть виднѣется на лугу, на самомъ краю, какъ мушка. Я хочу сорвать ягоды… а ихъ нѣтъ ...
ИВ. ШМЕЛЕВЪ. Преддверiе именинъ. Изъ воспоминанiй дѣтства. А. Б. К…(?) Осень – самая у насъ именинная пора: на Ивана–Богослова – мои, на муч. Сергiя – Вакха, 7 октября, папашины; черезъ два дня, муч. Евлампiи, матушка именинница, на Михайловъ день – Горкинъ пируетъ именины, а зиму Василь-Василичъ зачинаетъ, Васильевъ день, и всякiя ужъ пойдутъ, неважныя. Гришка трое …(?) празднуетъ. – «Мои мянины соборные», говоритъ. Григорiя Богослова два раза въ январѣ, а онъ мартовскiя еще считаетъ, Двоеслова. Онъ на языкъ востеръ, и смѣются ему: «а еще Григорiя-стослова!» Но Горкинъ смѣяться запрещаетъ, святымъ не шутятъ. Послѣ Покрова самая осень наступаетъ: дожди студеные, гололедъ. На дворѣ грязь чуть не по-колѣно, и ничего съ ней нельзя подѣлать, споконъ вѣку все мелется. Пробовали свозить, а ее все не убываетъ. Василь-Василичъ прикидывалъ: за день сколько подводъ пройдетъ, каждая, плохо-плохо, а съ полпудика натащитъ, да возчики на сапогахъ наносятъ, – ничего съ ней нельзя подѣлать. Отецъ поглядитъ-поглядитъ – и махнетъ рукой. И Горкинъ резонъ приводитъ: «осень безъ грязи не бываетъ… зато душѣ веселѣй, какъ снѣжкомъ покроетъ.» А замоститъ – грому не оберешься, и дворъ-то не тотъ ужъ будетъ, и съ лужей не сообразишься, камня она не принимаетъ, въ себя сосетъ. Дѣдушка покойный разсердился какъ-то на грязь, - калошу она топила, - никому не сказалъ, пригналъ камню, и мостовщики пришли, только-только, Господи благослови, начали выгребать, а прабабушка Устинья отъ обѣдни какъ разъ и прiѣзжаетъ: увидала камень да мужиковъ съ лопатами – съ ломами, «да что вы, говоритъ, съ ума сошли? дворъ-то уродуете, земельку-то калѣчите… побойтесь Бога!» – и прогнала… А дѣдушка маменьку уважалъ, – и покорился. А главное, въ самый день ея ангела, какъ разъ ...
... отдалось: - Вамъ-съ… букетъ вамъ-съ отъ Ивана Николаевича Карасева!.. Но только это сразу кончилось. Капулади увидалъ, какъ та удивлена, самъ взялъ букетъ и поставилъ на полъ у нотной подставки. Потомъ сразу палочкой постучалъ, и вальсъ заиграли. А господинх Карасевъ приказали ...
... изнутри - ж и в о й «Кремль»! Всѣ хвалили отмѣнное мастерство. Отецъ и говоритъ: - Ну, вотъ вамъ и «удивленiе». Да васъ трудно и удивить, всего видали. И приказалъ Фирсанову: - Обнеси, голубчикъ, кто желаетъ прохладиться, арбузомъ… къ Егорову пришли съ Кавказа. Одни стали говорить – « ...
... и увидали «чудо», ея худенькое лицо освѣтилось и удивленiемъ, и страхомъ, и восторгомъ… Я вспомнилъ ея лицо и испуганно-удивленные глаза, въ которыхъ мелькнулъ восторгъ, и вспомнились глаза Паши, когда она шла съ ... запрыгали, – позорите?.. Всѣ ругаютъ, а отъ васъ мнѣ еще горчѣй... И ушла, хлопнувъ дверью. Это меня очень удивило. Мнѣ казалось, что она за дверью, стоитъ и плачетъ. Я схватилъ геометрiю и бросилъ на полъ. Поглядѣлъ на тополь. Увидалъ ... «страсть». «Васъ я боготворю, какъ женщину!» – писалъ я. – «Прекрасную и святую! Почему вы удивлены? Что же любить мнѣ въ васъ, если вы – женщина? Я готовъ вамъ слагать молитвы! Я весь трепещу ... ; Слушай ухомъ, а не брюхомъ! – А мнѣ показалось, что «полковникъ»!.. «Не скрою, какъ меня удивило ваше письмо. Вы грозите? Какъ это все печально! Но разъ вы этого хотите, я выслушаю васъ. Въ воскресенье, въ 4 ч., на кругу ... ; – похлопала она меня по глазамх нѣжно-нѣжно, что меня очень удивило. – Вотъ, глупый… ну, чего ты опять, плакать?.. А твои «розовы ...
... ; Чуть не сбил с ног. Очень извинялся, когда узнал, страшно был удивлен, кто такой портье, – лейб-гвардии полковник, с Георгием! Это наш граф сказал ему ... ; по-английски – “Light in Darkness”, – «Свет во тьме». Это меня странно удивило. Что это значит? что за символика? Вспомнила, что это слова из первой ... ;пур-буаров. Правда, никак не мог привыкнуть к пур-буарам. Когда удивленные клиенты отмахивались от возвращавшегося им франка, а некоторые оскорблялись даже, он пожимал ... сказали, что это вы. Меня это заинтересовало, – так это нешаблонно. И удивило, – что это значит? Что вы хотели этим… – Вырезать ...
... и давили. VIII. - Василичъ! чего разоспался-то…. Семъ било… Бодрый окликъ встряхнулъ Уклейкина. Онъ поднялся и, удивленный, смотрѣлъ на Матрену, на ея веселые, какiе-то праздничные глаза. Такъ рѣдко-рѣдко глядѣла Матрена. На Пасху такъ глядѣла она, на заутреней. А въ памяти ... впервые однажды ночью, когда, впросонкахъ, что-то мягко, съ щемящей щекоткой, толкнуло ее изнутри, трепыхнулось и замерло. И когда она, проснувшись, глядѣла расширившимися удивленными глазами въ темноту, въ ней снова судорожно и щекотно затрепыхалось. И стало тепло на сердцѣ и покойно, точно что-то блуждающее гдѣ-то и искавшее ее, наконецъ нашло ее и освѣтило ...
... секрету звали Мартына такъ: “Мартынъ, покажи аршинъ!” А вотъ, слушай. Вотъ князь и скажи государю, что такъ, молъ, и такъ, можетъ удивить. Папашенька перепугался за Мартына, и всѣ-то мы забоялись - а ну, проштрафится! А ужъ слухъ про него государю донесенъ, не шутки шутить. Вызываютъ, стало быть, Мартына ... , разъ идемъ къ Преподобному. Я иду въ свою комнатку, вижу шарикъ отъ солитера, хрустальненькiй, съ разноцвѣтными ниточками внутри… и мнѣ вдругъ приходитъ въ голову удивить Анюту. Я бѣгу къ ней на цыпочкахъ. Она все сидитъ, поджавши ноги, на сундукѣ. Я спрашиваю ее, почему не спитъ. Она беретъ меня за руку и шепчетъ: “бою ...
ВАХМИСТРЪ. Я люблю яркiе сентябрьскiе дни, холодное ясное небо, тонкiя паутинки, которыя незамѣтно цѣпляютъ за платье, щекочутъ лицо и, покачиваясь, уплываютъ куда-то. Я люблю золотые листья, съ легкимъ шепотомъ падающiе на землю безъ вѣтра. Они осыпаютъ аллеи бульваровъ, желтыми точкамипокрываютъ еще зеленый газонъ. Я люблю неслышно надвигающуюся осень. Часто сижу я на бульварной скамейкѣ, растираю подошвой влажный, хрустящiй песокъ и смотрю. Пестрыя группы дѣтишекъ возятся въ кучахъ песку, звенятъ и щебечутъ подъ солнцемъ. Они, эти быстрыя ножки и веселыя рожицы, готовятся жить. А кругомъ сыплются золотые листья, шуршитъ едва внятно ихъ говоръ, а изъ-за кудрявыхъ шапокъ протягиваются черные обнаженные сучья. Часто въ послѣднее время встрѣчаю я высокаго, браваго старика. Онъ со скучающимъ видомъ прохаживается по аллеямъ бульвара, останавливается возлѣ дѣтей и покручиваетъ стриженый усъ. Маленькiя фигурки шныряютъ вокругъ, стучатъ обручами, бросаютъ пескомъ; мячи подкатываются къ самымъ ногамъ старика; пестрые человѣчки ползаютъ около, подозрительно поглядывая на высокую, хмурую фигуру. Посмотрѣвъ и покручивая усы, старикъ направляется въ мою сторону, какъ разъ противъ круга, присаживается и набиваетъ черную трубку. Сегодня онъ поклонился мнѣ, - должно быть, призналъ. - Съ добрымъ утромъ, сударь… Ишь, сентябрь-то какой выдался… Имъ-то одно удовольствiе, - кивнулъ онъ головой въ сторону пестрой кучки. -Растутъ на свѣту-то… - Вы, должно быть, недавно въ этихъ краяхъ… Что-то я не видалъ васъ раньше… - Здѣсь-то недавно… на бульварчикѣ-то… А въ городѣ я годовъ двадцать проживаю… Да какое тамъ двадцать… больше, съ восемьдесятъ второго… На сверхсрочной службѣ я былъ, въ жандармскомъ дивизiонѣ… - Вотъ какъ… а-а-а… - Да-съ& ...
МАКСИМОВА СИЛА Не упомнить такой глубокой зимы. Навалило снѣговъ, думали − не протаетъ. На большакѣ накрутило подъ самые сучья, овраги позанесло вровень, и былъ слухъ, что гдѣ-то подъ Боровскомъ провалился въ оврагъ дьячокъ и замерзъ. Съ большихъ ли снѣговъ, или потому, что извѣстный въ округѣ волчиный охотникъ, баринъ Каштановъ, былъ теперь на войнѣ, или еще по какой причинѣ, − объявилось много волковъ. На Святкахъ свадьба ихъ забѣжала на Большiе Кресты и разорвала дьяконова кобелька Франца, котораго до войны звали Шарикомъ. − А можетъ и оттуда подались, съ перепугу… − говорилъ работникъ Максимъ изъ усадьбы и значительно подымалъ совиныя брови. − Такъ партiями и ходилъ. На Крещенье въ садъ къ намъ тройка его забѣгала, подъ яблони. Всю ночь спать, окаянные, не давали… выли. А потомъ какая исторiя! Выхожу утречкомъ, гляжу… навертѣли они мнѣ на снѣгу! Да вѣдь какъ! Каждый, шутъ, ямку себѣ пролежалъ и… навертѣлъ, чтобы не стыдно сказать… А?! Что за суть этому? Почему безпремѣнно въ садъ занадобилось, прямо супротивъ самыхъ оконъ… Способнѣй бы на скотный податься, все живымъ пахнетъ… анъ нѣтъ. Чего такое?.. Максимъ за зиму подался сильно. Еще больше померкли сумрачные его глаза, пугливо высматривающiе и ждущiе притаившейся отъ него жути. Напугала его война, задавила всякими думами. Щеки опали ...
Голуби 1 Оставался еще уголокъ прежней Москвы – Василій Блаженный: какъ всегда, раннимъ утромъ слетались сюда голуби. Летѣли съ Замоскворѣчья, съ лабазовъ Варварки, съ рогожныхъ и пеньковыхъ складовъ; съ гремучаго Балчуга, съ Китай-Города, изъ-за стѣны Кремля. Летѣли с посвистомъ тугихъ крыльевъ, укрывали голубизной булыжникъ, сѣрую пустоту Лобнаго Мѣста; усѣивали кресты, кокошнички и карнизы, цвѣтные пупырья и пузатые завитки собора, - и начинался обычный, суетливо-кипящій и хлопающій базаръ. Москва жила затаившись, не вѣря соимъ глазамъ; голуби ворковали, какъ всегда. Кремль давно пересталъ звонить; тяжелыя дубовыя ворота закрылись, чтобы охранять насильно новое и чужое, ниоткуда взявшееся, нежданно усѣвшееся въ крови и грохотѣ.Красная Площадь, величавая въ тихомъ благолеѣпіи старины, съ огоньками у Святыхъ Воротъ-старѣющими глазами прошлаго, теперь ярмарочно кричала уже вылинявшими красными полотнищами на стѣнахъ – обрывками словъ о павшихъ во славу невѣдомаго Интернаціонала. Обычно тихая по утрамъ, теперь она безшабашно ревѣла гудками моторовъ, мчавшихъ кучки неряшливо одѣтыхъ солдатъ, съ 46 винтовками на бечевкахъ, въ лихо смятыхъ фуражкахъ, и безчисленныхъ представителей новой власти, съ новенькими портфелями, уже усвоившихъ небрежную развалку прежнихъ господъ, но съ тревожно-дѣловитыми лицами, людей неувѣренныхъ въ себѣ, съ шныряющими глазами – которыхъ вотъ-вотъ накроютъ. Угрюмо глядѣлъ имъ въ слѣдъ уныло пробиравшійся въ пустѣющіе лабазы торговый московскій людъ и затаенно крестился на захваченные соборы. И черная, какъ чугунъ, тяжелая рука Минина, указывающая на застѣнный Кремль, казалась теперь значительнѣе и чернѣе. Въ эти дни рѣдкій прохожій не останавливался у собора, чтобы покормить голубей: они были все тѣ же прежниіе, московскіе голуби. И все та же была старуха, съ корзинкой на колѣняхъ, знаемая всѣми бабка Устинья – съ Теплыхъ Рядовъ. Сидѣла она& ...
... ;брал ни «стеклянного блеска виноградников», ни «балочки на солнце». Я был несказанно удивлен, когда заявил он мне, что теперь… «занялся коровами». Он был человек практичный, ...
... время, правда, они приходили редко: у него же была Люси! Он прочитал внимательней, вглядываясь в нетвердый почерк, и его удивили выражения: «Вы меня мучаете давно-давно!» «Я безумно хочу Вас видеть, должна видеть. Вы должны ... … – Не-передаваемо!.. – прошептал Ростковский. Зал загремел от восхищения. Суровый критик поцеловал руку у Люси. Розовая артистка расцеловала «удиви-тельную артистку». Даже футурист разодрал на себе одежды и воскликнул – «вот что может ... , совсем в чаду: – Что глядите на меня, темноголубые?.. Люсик это вам, вам так спела! Именно, спела… Удиви-тельные у вас глаза!.. Вы – миф!.. Бураев пожал плечами. Лакей подавал шампанское. – На брудершафт ... ; после трех. Завтра у нас парад. – В таком случае, разрешите утром?… Они расстались. Бураева неприятно удивило: опять жандармский?.. Какие-то все петли, – что за чорт! Часы показывали – без четверти ... другая». – Вы курите?! – не удержался он воскликнуть. – Что вас удивило? – спросила она спокойно. – Так, привыкла… ну, говорите. Не могли бывать… Ну, что еще ... ? – Мне не о чем гадать, – сказала она нервно, что его очень удивило. – Прошли гаданья, ожиданья… &ndash ...
... другой положительный человѣкъ и подарилъ своей единственной дочери. Вѣдь это дамскій камень. — Ну, разъ дамскій… не хочу рубина.[336] — Хотите удивить[348] Вы, какъ человѣкъ // л. 5об. солидный сразу оцѣните и[350] больше и говорить не буду. — Про меня… — только–только подумала ... Шмелева. [cc] Начало варианта Шмелева. [dd] опечатка. Следует читать: «слегка». [ee] опечатка. Следует читать: «электрическомъ». [ff] опечатка. Следует читать: «удивишь». [gg] Начало варианта Шмелева. [hh] опечатка. Следует читать: «понимаетъ». [ii] опечатка. Следует читать: «вашимъ». [jj] опечатка. Следует читать: « ... положительный человѣкъ и подарилъ своей единственной дочери. Вѣдь это дамскій камень. — Ну, разъ дамскій… не хочу рубина.» зачеркнуто. [337] «удивить» зачеркнуто, вставлено «поразить». [338] «вдругъ» зачеркнуто. [339] «Услужу!» зачеркнуто. [340] «штучку покажу ...
... . Что то царапаетъ на правой страницѣ — ʺза упокойʺ[89]. — Готово, - говоритъ онъ и читаетъ вслухъ ʺУтопшаго отрока Сидораʺ и ʺУбитаго разбойниками отрока Тита.[90] Всѣ удивлены. Монахъ покачиваетъ головой и скорбно смотритъ на насъ. Солдатъ говоритъ: — Вонъ что! И старушка, и бабы жалѣютъ насъ и спашиваютъ[w] такія несообразности, что солдатъ ... монаху и беретъ перо[367]. Что–то царапаетъ[368] на правой страницѣ ʺза упокойʺ. — Готово, — говоритъ онъ[373] Тита<ʺ.> Всѣ удивлены[375] скорбно смотритъ на насъ. Солдатъ говоритъ: — Вона что?! И[386]. Но бабы вѣрятъ, а старушка говритъ[iiii] даже: — Помолюсь и я, грѣшница, за нихъ ... ;громко». [371] «вслухъ» зачеркнуто. [372] «отрока» зачеркнуто. [373] «отрока» зачеркнуто. [374] «Всѣ удивлены» зачеркнуто. [375] «покачиваетъ головой и» зачеркнуто. [376] «И» зачеркнуто. [377] В слове «старушка» буква «с» ...
... -съ… букетъ вамъ-съ отъ Ивана Николаевича Карасева… Нехорошо вышло, хоть и торжественно. Но только это сразу кончилось. Капулади увидалъ, какъ та удивлена, самъ взялъ букетъ и поставилъ на полъ у нотной подставки. Потомъ сразу палочкой постучалъ, и вальсъ заиграли. А господинх Карасевъ приказали ... ; - Не подумайте, что я для себя, а только можетъ быть бѣда!.. И захрустѣлъ пальцами. Такъ эти слова меня удивили. Какая бѣда? - А вотъ какая. Я въ праздникъ на каткѣ играю, и очень больно ...
... ; у церепахъ нора, у Димитраки нора. Хе… – Какъ нора? Вы въ норѣ? – протянулъ удивленный Жоржикъ. – Вы, значитъ, подъ землей живете? Можетъ быть, вы добываете уголь? – Цто? какой ... ;былъ говорить? И я сказалъ ему все. Онъ слушалъ вдумчиво и покойно, что меня очень удивило. Выслушавъ, онъ сказалъ: – Если бы зналъ это Димитраки! Пойдете въ садъ. Въ саду мы просидѣли ...
... ; НЕУПИВАЕМАЯ ЧАША совѣтъ мой тебѣ такой: наплюй на своего владѣтеля, стань вольнымъ. Тогда сказалъ ему Илья, удивленный: – Если я уйду тайно отъ барина, какъ могу я воротиться на родину и послужить своему народу? Скитаться мнѣ тогда, какъ бродягѣ. Я на дѣло повезенъ ... можешь ставить на работѣ свое имя. Не ѣзди, Илья въ Россiю. Тамъ дикари, они ничего не понимаютъ. Сказалъ Илья: – Потому я и хочу ѣхать. Сказалъ удивленный Терминелли: – Здѣсь ты будешь богатый, а тамъ тебя могутъ убить кнутомъ, какъ раба! Тогда посмотрѣлъ Илья на Терминелли и сказалъ съ сердцемъ: – Да, могутъ ...
... слоновника, Драпъ широко разинулъ ротъ, словно собирался глотать что-то очень вкусное, поморгалъ и сказалъ такъ необыкновенно, что меня даже удивило, какой Драпъ сталъ добрый: – Эхъ, Колька! Слонъ, прямо… по-братски!... VI. Пора было итти къ французу. Мы послонялись по домикамъ и клѣткамъ ... , чтобы попугать. Онъ вдругъ соскользнулъ съ трапецiи, словно падалъ, ухватился одной рукой за палку трапецiи и повисъ въ воздухѣ. Мало того! Чтобы еще сильнѣй удивить и напугать, онъ подтянулся, вцѣпился зубами въ палку, да такъ и повисъ, покачиваясь. Такъ всѣ и завыли внизу, а кузнеченокъ завизжалъ: – Нѣтъ, не расшибется! Въ этотъ ...
... . Писемъ не получалъ ни одного, такъ какъ у насъ корпусная почта уѣхала раньше насъ. За работу на погрузкѣ // л. 1. получили благодарность отъ Людоговскаго, что очень удивило послѣ столькихъ инцидентовъ. Въ вагонѣ отдыхаемъ пока что, но говорятъ, что ѣхать придется сутокъ 12 Новый годъ первый разъ въ жизни будемъ встрѣчать въ вагонѣ ...
Рукописные редакции рассказа И.С.Шмелева «Рваный барин» 1910 Рукописные редакции рассказа И.С.Шмелева «Рваный барин» — рассказ 1910 Ранняя редакция. НИОР РГБ 387.5.2 машинопись с авторской правкой 17 лл. Рваный баринъ. Мой прiятель переѣзжалъ на квартиру. Какъ[1] всегда при переѣздкѣ,[2] въ домѣ былъ вы<нрзб>[3], изо[4]<нрзб>[5] всѣхъ уголковъ и щелей повыглянуло то, чего въ обычное время и не видишь[6], а что и видишь, предстало въ самомъ[7] оригинальномъ безпорядкѣ.[8] Подъ стульями стояли[9] тарел<нрзб>[10], изъ[11] груды <нрзб>[12] выглядывадывалъ[13] чей-то бронзовый бюстъ и стѣнныя часы мирно покоились на <нрзб>[14]диванѣ[15]. Выдвинутые ящики коммодовъ, связка книгъ и <нрзб>[16] сбившiеся въ кучу, точно перепуганныя <нрзб>[17], зеркала, досками наружу... И какъ<3 нрзб>[18] всѣмъ этимъ хаосъ[19] мой прiятель въ кабинетѣ, среди и груды бумагъ и книгъ, задумчиво покуривая[20] папиросу. Вспугнутая моль сонно плыла въ въ золотыхъ сверкающихъ точкахъ солнечнаго луча. Да,[21] прiятель[22] сидѣлъ и мечталъ, мечталъ среди всей э той поднятой пыли, и хаоса, какъ бы ничего не замѣчая.[23]На папиросѣ была <нрзб> — синей бумаги, <2 нрзб>.[24] Онъ даже не сразу отвѣтилъ мнѣ, <нрзб>[25] разсѣянн<нрзб>[26]<нрзб> окно, откуда вливались вечернiя лучи багроваго свѣта, и уже на вторичный[27] окликъ сказалъ быстро: — Ахъ да... Да такъ ничего...[28] Вотъ попала на глаза эта эта вотъ штука... — протянулъ онъ мнѣ трубку..., — ну и... вспомнилось... Онъ даже вздохнулъ, какъ мнѣ показалось[29]. Я взялъ трубку и развернулъ. Это были[30] листы синей вощоной бумаги, на которой, обыкновенно, архитекторы[31] вычерчиваютъ[32] планы. Да[33], это было дѣйствительно такъ. Ихъ было нѣсколько штукъ, этихъ чертежей. И странные они были... Какой-то пущенный въ жолтую краску орелъ, мельница, какiя-то ...
... холодно. Ударъ колокола прокатился[452] надъ моремъ и отозвался въ горахъ. Я вздрогнулъ… Святая ночь! Вздрогнулъ Гассанъ и вопросительно[453] посмотрѣлъ на меня. Его удивило, что ударили ночью. — [454]Сегодня ночью мы празднуемъ великiй праздникъ... Сегодня ночью воскресъ нашъ Богъ и воскресилъ мертвыхъ… Гассанъ ... убрать трупъ. Турки на шарфахъ унесли трупъ Гассана. Я[552] проводилъ его до его[553] каморки. Турки съ удивленiемъ смотрѣли на меня... Очень возможно, ихъ удивили набѣгавшiя на мои глаза слезы... Утромъ я уѣзжалъ на сѣверъ. Буря стихла. Море было почти спокойно. На горизонтѣ бойко порхала на[554] утихавшихъ валахъ рыболовная ...
Фонд № 387 Картон № 7 Ед. хран. № 7 Шмелев Иван Сергеевич Росстани (собственноручная надпись) Соседи (машинописное заглавие) рассказ 1913 а) Ранняя редакция 1913 апр. 30 Машинопись с авторской правкой и пагинацией 30 лл. б) Первоначальные наброски плана сюжета Черновой автограф 1 л. «Слово» сб. 1 М.: Книгоизд-во писателей в Москве 1913 г. Рассказы т. V. Москва 1914 стр. 117–207. Общее количество листов 46 // карт. а) 30 лл. Сосѣди.[1] I Десятаго iюля справили именины Данилы Степаныча, а заодно[2] и Ольги[3] Ивановны, невѣстки[4],но не въ Cокольникахъ, на собственной дачѣ, какъ послѣднiе годы, а[5] на родинѣ, въ Ключевой[6]. Совсѣмъ, было[7], забыли Лаврухины[8] свою Ключевую[9] съ той поры[10], какъ разбогатѣли и[11] повели широко[12]банное[13] и подрядное дѣло[14], а тутъ, съ годъ тому, запросился и запросился Данила Степанычъна родину. Сталъ прихварывать и киснуть, сталъ жаловаться, что скучно[15] зимой въ Москвѣ, а лѣтомъ,[16] въ Сокольникахъ шумно и парадно – то[17]музыка[18],[19]народъ[20] и[21] вода плохая, а отъ[22] плохой воды унего ноги пухнутъ и снанѣтъ и сердце заходитъ[23]. Возилъ[24] Николай Данилычъ отца къ[25]докторамъ, и тѣ ...
Рукописные редакции рассказа И.С.Шмелева «Рваный барин» — рассказ 1910 Поздняя редакция НИОР РГБ 387.5.3 Машинопись с авторской правкой40 лл. РВАНЫЙ БАРИНЪ. /Изъ воспоминанiй моего прiятеля./ – – – – Мой прiятель переѣзжалъ на квартиру. Какъ всегда въ такихъ случаяхъ, въ домѣ разгромъ[1], все было выворочено, и[2]подъ стульями стояли тарелки, изъ груды тряпья выглядывали[3] стѣнныя часы мирно покоились на диванѣ, зеркала,[4]сбились въ кучу, точно испугались чего, комнатные цвѣты[5]. Изъ выдвинутыхъ ящиковъ, изо всѣхъ уголковъ и щелей повыглянуло то, чего въ обычное время и не увидишь. И какъ бы въ протестъ всему этому разгрому[6], мой прiятель сидѣлъ у себя[7] въ кабинетѣ среди груды бумагъ и книгъ и въ глубкой[8] задумчиво<сти> покуривалъ папиросу. <Нрзб>[9]моль играла[10] въ полоскѣ[11]солнечнаго луча. <Нрзб>какъ бы ничего не замѣчая.[12]На его колѣняхъ лежала свернутая въ трубку листы синей бумаги,[13] разсѣяннымъ взглядомъ скользнулъ онъ[14] по моей фигурѣ и уставился на окно, откуда вливались вечернiя багровѣющiе лучи вечерняго свѣта. — Что это ты... такой? — Да такъ...[15] Вотъ... — щелкнулъ онъ пальцами по трубкѣ. — попала на глаза эта эта вотъ штука... Прошлое...[16] Онъ вздохнулъ, <2 нрзб>и т. д.[17]. Я взялъ трубку. Это были листы синей вощеной бумаги, на которой, обыкновенно, архитекторы вычерчиваютъ или копируютъ планы.[18] Ихъ было нѣсколько, этихъ чертежей. И странные они были. Какой-то орелъ, пущенный въ жолтую краску,[19] ворота съ полумѣсяцемъ наверху, что-то еще... А внизу, у праваго уголка, на каждомъ листѣ стояла витiеватая подпись: «Не имѣющiй чина и званiя Василiй Сергѣевъ Коромысловъ.» — Гм... странные чертежи...[20]— Это что же? — Ничего страннаго нѣтъ...[21]— почти съ раздраженiемъ сказал <нрзб>[22].& ...
... душу и сказалъ весело: <нрзб.>[1535] Онъ все ходилъ[1536] и ходилъ, громко вызванивая[1537] и свистя[1538]. — А знаешь,[1539] какого я удивит<ельнаго>[1540] человѣка встрѣтилъ?.. — сказалъ онъ.[1541] И разсказалъ про Шемётова.[1542] Она слушала[1543] очень внимательно, а онъ,[1544 ... ; знаешь, вписано. [1540] Вместо: удивит. — было: страннаго [1541] Точка вписана. Далее было: , вспомнивъ Шеметова ... — было: звѣзды сегодня [2149] Далее было: Звѣзды!? Это его удивило. [2150] Далее было: все [2151] ...
... -буфетѣ[814] голубые чашки и[815] никелированный самоваръ — дынькой, <неск. нрзб.>[816]. Они любятъ устраивать[817] хозяйство. Ихъ исторія удивит. и <неск. нрзб.>[818]. Прийдя изъ солдатъ, <нрзб.>[819] какъ-то на работѣ въ Остапковѣ, верстъ за сорокъ и[820] высмотрѣлъ ее въ семьѣ старовѣра. Высмотрѣлъ и потерялъ сонъ ... ;тарелки, ножи и вилки и на шкафу красуется б. цвѣтные [816] <неск. нрзб.> вписано. [817] Далее было: свое [818] Вместо: удивит. и <неск. нрзб.> — было: романтическая. Даша досталась Мирону не дешево [819] Вместо: <нрзб.> — было: онъ [820] ...
Отдел рукописей Государственной библиотеки имени Ленина Фонд № 387 И. С. Шмелев Картон № 3 Ед. хран. № 14 Шмелев, Иван Сергеевич «На паях» («В городке») — пьеса. [1908-1912] Разрозненные листы разных редакций. Машинопись с авторской правкой. 54 лл. Изд. Театральной библиотеки им. С. Ф. Разсохина 1915 г № 54 <Вверху листа справа запись: Оконч. ред. — Ред.> Люба идетъ къ окну и смотритъ. Люба.[1] Ужъ не[2] Варя[3]<-ли>?[4] /проходитъ въ переднюю/ Голоса въ передней: Варя.[5] Люба. — Когда пріѣхали <нрзб.>?.. Варя. Съ <нрзб.>… Погоди… Это <нрзб.>…[6] /поцѣлуи/ /Изъ правой[7] двери выглядыв<аетъ> Данилъ Данилычъ и прислушивается./ Варя.[8] — Ну какъ вы тутъ? Что-то[9] какой у васъ запахъ…[10] /входятъ. Варя въ шляпѣ направляется къ зеркалу надъ каминомъ. Дѣдъ прячется/[11] Люба. <нрзб.> все[12]… На всю Пасху? Варя. /откалывая шляпу/ О, нѣтъ[13]… Право, идетъ? — (поправл<яетъ>)[14] Люба. — Очень.[15] <Варя.> В четвергъ — <нрзб.>[16] весеннiй балъ… /сняла шляпу/[17] Возьми <нрзб.>[18] Люба. /оглядыв<ается>[19] несетъ шляпу къ столику/ Чаю хочешь? Варя. Налей…[20] /оправляетъ волосы/[21] <нрзб.> самая[22] модная…[23] (вертитъ головой къ зеркалу)[24] /оправляетъ/ </>Люба наливаетъ чай/ Варя. /подходитъ къ столу, сзади Любы/ Ну[25] здравствуй, дѣтка… Что ты такая вареная?[26] /цѣлуетъ въ голову и садится/ Люба. ...
... ,[2148] трогательно: обѣщали писать непремѣнно[2149] всѣмъ, всѣмъ и опять пріѣхать на будущій годъ[2150]. Съ дороги прислали телеграмму всѣ оставшiеся говорили, что удивит<ельно> милая <?> на имя учителя Дроздова[2151] Онъ потомъ <?>[2152] – Шлемъ теплый привѣтъ съ берега лазурнаго моря! Дроздовъ за всѣхъ<?>[2153 ... . [2150] Вместо: пріѣхать на будущій годъ ‑ было: на будущій годъ пріѣхать [2151] Съ дороги прислали телеграмму всѣ оставшiеся говорили, что удивит<ельно> милая <?> на имя учителя Дроздова. Вписано. [2152] Онъ [отвѣтилъ неожиданно] потомъ . Вписано. [2153] Шлемъ теплый<?> привѣтъ съ берега лазурнаго ...
... ;— Вотъ скоро вамъ всѣмъ тяжелое дѣло предстоит… Какъ то вы въ дорогѣ окажетесь… — Въ какой дорогѣ? — спросилъ удивленный журавликъ. — Увидишь скоро… — уклончиво сказалъ старый журавль и сталъ шарить[66] носомъ въ водѣ[67] и[68] <вытянулъ> жука-плавунца[69]&hellip ...
Российская государственная библиотека Научно-исследовательский отдел рукописей Фонд № 387 И. С. Шмелев Картон № 1 Ед. хран. № 22 Шмелев Иван Сергеевич [«Служители правды»] повесть 1905 дек. 6 Черновой автограф 62 лл. Гл. I Маленькій художникъ II — Въ Дальней Улицѣ III — Старый живописецъ IV — Ты будешь художникъ V — Рѣшительный шагъ VI — Первая работа VII — Памятный день VIII — Вѣтеръ мѣняется IX — У «пана судьи». X Мейеръ находитъ средство. XI Сидорчукъ XII Погромъ. XIII Ужасный день XIII Страшная ночь XIV[1] [2]У пристава въ участкѣ XV Въ арестантской больницѣ XVI Печальная новость XVII Отъѣздъ «пана судьи». XVIII Письмо изъ большого города. XIX «Святой старичокъ» XX Проводы Оси. XXI Въ дорогѣ XXII На улицахъ Москвы XXIII Веселый профессоръ XXIV Экзаменъ. «Суровый профессоръ». XXV Въ училищѣ. Вѣсти съ родины. У «земляка». XXVI На ученической выставкѣ XXVII Чорные дни проходятъ. XXVIII Странный покупатель. XXIX «Еврейскій погромъ» XXX Къ своимъ XXXI Призраки прошлаго. XXXII Въ невѣдомую даль. // л. 1 Слуги правды Носители правды Жрецы правды Слуга правды [3]Правда придетъ Правда идетъ А все таки правда придетъ Онъ понялъ все. Когда же придетъ правда? // л. 1 об. Глава I Маленькій художникъ[4] Двѣнадцатилѣтній[5] чорный, какъ жукъ, маленькій[6] и худенькій Ося согнувшись[7] сидѣлъ подъ окномъ въ[8] мастерской и прилаживалъ[9] заплатку къ громадному рыжему сапогу.[10] Рядомъ сидѣлъ высокій, худой, съ[11] мутными глазами отецъ Оси[12] Кондратій и также[13] согнувшись[14] срѣзалъ край[15] только что подкинутой ...
... : Сима [345] все вписано. [346] Далее было: — будто мы не знакомы [347] Вместо: чуд<есный> сегодня день — было: удивит<ельный> день сегодня [348] Далее было: Правда, хорошо? [349] Далее было: въ поле[?]/,/ [350] Вместо: Да, хорошо… — было: Вы знаете ...
... было такъ нежданно, что бабка Василиса чуть было не уронила лампадку, а жена Николая Степанида, растрепанная въ одной рубашкѣ остановилась середь избы и[714] удивленными глазами смотрѣла на мужа. Оравшій Сенька стихъ и только старый дѣдъ завозился на печи и тревожно зашамкалъ ‑ Эй, бабка, кто тамъ? Появленіе Николая было ...
... кусту! Намедни въ Галкинѣ человѣка убивали... - Как такъ, убивали? – спросилъ гусятникъ, а чиновникъ вобралъ голову, скосилъ ротъ и опять процѣдилъ: - Удиви-тельно! - А будто телку угонялъ. Какъ его по-гнали... а я у рѣчки сухарики мочилъ, трапезовалъ. Къ рѣчкѣ какъ подогнали... на колѣнки онъ, а я трясусь... Хрестъ ...
Конкорданс создается в рамках проекта РФФИ 18-012-00381 "Раннее творчество И. С. Шмелева в рукописных источниках: исследование и публикация"