Выберите букву, с которой начинается искомая словоформа:
І Љ Њ А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ъ Ы Ь Э Ю Я Ѣ Ѳ... , вскрываться станутъ, - и по его не вышло. А въ старину бывало. Горкинъ сказывалъ, - разъ до самаго до Введенья такая теплынь стояла, что черемуха зацвѣла. У Бога всего много, не дознаться. А Панкратычъ нашъ дознавался, сподобился. Всего-то тоже не угадаешь. Думали вотъ – до Казанской Машину свадьбу справить ... бабушки… - всѣ у него родители. До вечера будемъ навѣщать-христосоваться; поѣсть захочется, - а тамъ хорошо на травкѣ, на привольи, и черемуха зацвѣла, и соловьевъ на Даниловскомъ послушаемъ, и съ покойничками душу отведемъ-повоздыхаемъ. Сегодня всѣ тронутся, кто куда, а больше въ Даниловку, - ... Василь-Василичу охота съ нами, да завтра наемъ рабочихъ, а взять – грѣха съ нимъ не оберешься. Онъ провожаетъ насъ и говоритъ: - Эхъ, люблю я черемуху ломать… помянулъ бы родителевъ!.. А Горкинъ ему, жалѣючи: - Евпраксеюшку-то забылъ… Сидоръ-Карпыча?.. Онъ покоряется: помнитъ, какъ поминалъ въ прошедчемъ году ... о. протодьякона, который до Примагентова былъ у насъ, - насилу отмочили подъ колодцемъ. Легкiй воздухъ такъ дѣйствуетъ, и хорошiе люди вспоминаются, и черемуха тамъ томитъ, и соловьи поютъ къ ночи… Я спрашиваю – «это чего такое - Евпраксеюшка-Сидоръ-Карпычъ?» А это ... воблу о березы обиваютъ, помягче чтобы, донышки къ небу обернули, - тризну, понятно, правятъ. И мы подзакусили, попили кваску за тризну. Пошли къ пруду, черемуху ломать. Прудъ старинный, глухой-глухой, дна, говорятъ, не достать. Бывалые сказывали, - тутъ огромаднѣйшiй сомъ животъ, какъ китъ-рыба, въ омутѣ ... ужъ къ вечеру дѣло, домой пора. Порадовались черемухѣ, все въ нее головами нюхали, самая-то весна. Антипушка и припомнилъ, - ломалъ, бывало, черемуху, молодымъ. И пѣсенку припомнилъ. - Пѣвали у васъ такъ? - Горкина спрашиваетъ, - «И я черемушку ломала, духовитую вязала…» ...
... меня вороби въ тополѣ, и я высовывался въ окошко. Все уже распускалось. Бузина у Кариха закручивала бутоны, гдѣ-то цвѣла черемуха, или мнѣ казалось, что пора бы цвѣсти черемухѣ, поѣхать на Воробьевку и наломать огромный букетъ. ... ;о д и н ъ ландышъ!» Она усмѣхнется, скажетъ: – «Т е п е р ь – ландышъ?! Еще только цвѣтетъ черемуха!» Я восторженно скажу е й: «въ любви – в с е возможно!» И брошусь въ самую ... ;елочки торчали, рябины выпустили бѣлыя пѣнки цвѣта. Доносило черемухой, травою. На церковномъ дворѣ густо золотился одуванчикъ, ходили съ цыплятами ... пыли. Возчики тряслись, болтали розовыми сапогами, ѣли ситный. Несли черемуху и желтые цвѣточки съ кладбищъ. Коровъ уже гоняли за заставу, и нашъ пастухъ Пахомовъ, выигравшiй ... ;чернѣли, но послѣ дождя проснулись, задымились, стояли въ сѣткѣ, въ розовато-зеленыхъ мушкахъ. Тянуло густо черемухой – глушило. Грузно она мерцала бѣлымъ, кисти ея обникли, отцвѣтали. Я вспомнилъ Пашу: умывалась черемуховымъ мыломъ! Я шелъ и мысленно ... .. дышцй?.. Она затопотала. Соловей нѣжно чокалъ, какъ-будто цѣловались. Въ темно-зеленыхъ еляхъ, на полянѣ, къ Москвѣ-рѣкѣ, черемуха еще мерцала грузно, осыпалась. Но пахло сильно. Я обнялъ Серафиму, острожно… – Ми-лый… – шепнула она ...
... ; расцветать сады, что-то враждебное было в них. Грязноватыми мокрыми кистями висели цветы черемух, так упоительно пахнувших недавно, теперь нестерпимо едких. Гадко ... забухшую от дождя калитку, и на него посыпался дождь с сиреней, собиравшихся расцветать надолго. Много было сирени по заборам, много было черемухи и вишни, – из-за них-то и сняли домик. И вот подошло цветение… Обходя накопившуюся лужу, Бураев пригляделся: е е ... -таки все забыл! За салончиком была спальня, с итальянским окном к Заречью. За площадкой с куртинками падал к реке обрыв, с зарослями черемухи, рябины, буйной крапивы и лопуха, с золотыми крестиками внизу – церкви Николы Мокрого. Соловьи ... на закате. Прошла и Фоминая. Он умолял – останься! – Что же тогда… бросать?!.. Что за… ребячество!.. Буйно цвела черемуха. Начинали венчаться вишни. Тихие вечера томили. Тихая, грустная Люси нежно ...
... . И такъ тепло было въ Ключевой, что яблоньки, кой-гдѣ по усадьбамъ, зацвѣтали недѣлькой раньше, чѣмъ за горой, а черемуха по обрывамъ – сила была черемухи! Начинала бѣлѣть иногда съ половины апрѣля: Отъ холодовъ укрывали горы. И такъ было тихо, что если выйти ...
... въ душѣ вздохъ терялся въ дребежжаньи извозчичьей пролетки. Это было давно. А можетъ быть, и не было этого. Не было ни стараго полицмейстерскаго сада, бѣлой черемухи, сыпавшей въ лунныя ночи лѣтнимъ снѣгомъ, ни скрипучаго оконца въ сѣняхъ, гдѣ, затаившись въ тѣни стѣнъ, робко оплакивала себя молоденькая полицмейстерская нянька подъ неудержимо ... этакой… - А вы ему въ харю плюньте. Плюньте ему въ харю, рыжему чорту. Вечеръ провели въ саду, подъ черемухой, гдѣ балалайка выдѣлывала потрясающiя трели. - Ежели-бъ вы только могли сообразить… во вниманiе, какъ… - А вы штой-то это… вы ... у ево… Ночью ломится все… - Н-ну, разъ вы себя въ порядкѣ… и соблюдаете… Матреша! Со звономъ стукнулась о черемуху балалайка и стихла. Неслышно посыпались лепестки теплымъ снѣгомъ. Красноватый мѣсяцъ глянулъ изъ-за забора и сталъ выбираться выше. А черезъ двѣ недѣли Уклейкинъ ... въ мiръ свѣтлый прямо изъ загораднаго ресторана, ни Матреши, ни балалайки, ни Веселаго ботинщика. Остались Матрена и запойный сапожникъ Уклейкинъ. И не было майскихъ разговоровъ подъ черемухой. Другiе были разговоры. III. Жилъ уклейкинъ въ квартиркѣ за восемъ рублей, жилъ десять лѣтъ и десять лѣтъ клялъ жизнь, называлъ ... погасить страшный и, можетъ быть, безсильный позывъ, не дающiй покоя, бѣжать, кричать и жаловаться. Бѣжать на народъ. Да была ли когда бѣлая черемуха? Когда-то онъ видѣлъ сонъ. И не снится больше. Маленькую комнатку за переборкой сдавали внаймы, но жильцы не уживались, платили плохо да и неподходящiе ... ; У Уклейкина уже давно выставили окна, и невѣдомо откуда, должно быть, изъ стараго полицмейстерскаго сада, тонкой струйкой врывался въ душную комнатку острый запахъ черемухи и тополей. Уклейкинъ стоялъ у окна и глядѣлъ въ небо. Оно было ясное, свѣтлое, это весеннее набо. Оно манило къ себѣ, будило къ ...
... ?.. А самъ все прикидываетъ — что за человѣкъ — сапожникъ. Какое–то безпкойство в на сердцѣ… — Вася Березкинъ смотритъ въ окно — ночь. Черемухой тянетъ, вешнинимъ цвѣтомъ. И не видать серебряныхъ рожковъ. Темныя избы, тѣни там на той сторонѣ. Густѣетъ, и не видать — лѣсъ ли стоитъ, избы ли. И слышитъ, какъ ... и « шумитъ гремитъ пожар ъ[ppp] московскій… По домамъ? — говоритъ кто–то… Василій смотритъ въ окно — въ ночь. Тянетъ черемухой, виш горькимъ вишневымъ цвѣтомъ, землей сырой земляной сыростью изъ садочка. Темно — не видно избъ. Черное тѣневое тамъ — избы ли, лѣсъ ... , распластавшись слабыя крылья. Ничего — лучше не возьметъ вошка Ко всему привыкъ — втор ккакоторый годъ сидитъ. Вася смотритъ въ окно, въ ночь. Тянетъ черемухой вишневою горечью земляной влагой изъ садочка. Не видать деревни — черно–черно. Лѣсъ ли стоитъ тамъ, избы ли… – Держи&ndash ... звѣзды. Не знаетъ, что за яркая, какъ серебряное яйцо, хрустальная звѣзда. А это! Какъ крестъ. А тамъ! Что за бѣлая, сверкающая дорога? Куда ведетъ? Тянетъ черемухой, вишневой горечью и земляной влагой изъ садочка. Не видать ничего — черно–черно. Лѣсъ ли стоитъ тамъ, избы ли… И рождается изъ темноты ...
... , какъ указалъ старичокъ, и, пройдя шаговъ тридцать, замѣтилъ тропинку, которая тянулась къ плотинѣ, извиваясь надъ темнѣвшею водой вдоль отвѣснаго ската. Цѣпляясь за кусты черемухи и крушины, Богъ вѣсть, какимъ чудомъ укоренившіеся на глинистомъ скатѣ, спустился, наконецъ, я къ самой плотинѣ. Почва чуть слышно вздрагивала подо мною, потрясаемая работой ... объ ветлу тупымъ звукомъ, да въ вёртелъ… Темнѣлъ откосъ… Темныя полосы ночной тѣни ползли по немъ… Ветла совсѣм отступила въ кусты черемухи и крушины, что тянулись по скату… Степанъ Иванычъ смотрѣлъ въ крутящуюся воду, курилъ и поплевывалъ въ омутъ. Лицо у него загорѣлое, спокойное… &ndash ... отмели, чернѣла спокойная вода вертела… Старая ветла тянула ко мнѣ шапку тонкихъ ветокъ своихъ. Я опять сталъ подниматься, судорожно схватываясь за сучья черемухи и крушины, увязая въ сухой, сыпучей почвѣ. Вотъ и вершина. Я подошелъ къ тому мѣсту, откуда глядѣлъ вчера на даль и плотину. Странная картина рисовалась подо ...
... молодые, стояли давнiе клены въ молочно-золотыхъ гроздьяхъ. И вся мелочь, скромная и невидная, - жимолость и черемуха, все захватывающая душная бузина, одичавшая глохнущая вишня, - вес такъ и лѣзло въ каждый просвѣтъ ... ;подъ солнцемъ. Даже уходящая отъ бѣлаго дома въ глубину сада изгрызанная поверху кирпичная стѣна, вся засыпанная стекломъ, въ пѣнѣ черемухи и вишни, говорила колкимъ сверканьемъ, что все еще здѣсь остатки славной оранжереи. Утренняя зеленая затинь таяла ... ; въ зелени стѣнѣ. А на сыплющiй, добивающiйся чего-то у камня стукъ, отзывалась грустнымъ посвистомъ иволга: фiу-фiу-у.. Подремывая, лежалъ подъ черемухой, на локтяхъ, приказчикъ, скучный и вялый послѣ безсонной ночи. Покусывалъ травинку и сонно раздумывалъ объ одномъ: сбавитъ ли ему хозяинъ. Тук… тук ...
... было въ Ключевой, что яблоньки, кой–гдѣ по усадьбамъ, зацвѣтали недѣлькой раньше, чѣмъ за горой, а черемуха по обрывамъ — сила была черемухи! — начинала бѣлѣть иногда съ половины апрѣля: отъ холодовъ укрывали горы. И такъ было тихо, что если ...
... . Что это? Первая ли трава, талый снѣгъ, солнце, земля? Не узнаешь. Это не запахъ лѣта, когда рѣзко и густо все, и не полной весны, когда одна черемуха дастъ себя знать по вѣтру. Это запахъ неуловимый, какъ свѣтъ. Что въ немъ? И солнцемъ, и снѣгомъ па<х>нетъ, и во полой водой, и теплой землей — бѣлыми ... не запахъ лѣта, когда рѣзко и густо все, сѣно ли косятъ, и все зрѣло, — сѣно ли, вялая ли трава. И не буйный одуряющій запахъ полной весны, когда черемуха даетъ себя знать по вѣтру отъ далекаго мѣста, а . Это запахъ неуловимый, какъ растявшее въ небѣ облако, какъ сумеречный свѣтъ, какъ неслышный на солнцѣ ...
... , и всячески прохлаждаться можно было въ той раскидной коляскѣ: потому и называлась она – ладно. Отпѣли Пасху. Полный расцвѣтъ весны былъ. Забѣлѣло черемухой кругомъ пруда. Прощался Илья со всѣми. И на пруду просидѣлъ, и съ лошадьми попрощался. Сбѣгалъ на скотный дворъ къ теткѣ – поплакалъ передъ разлукой. Утѣшала его тетка ... множество розъ всякаго цвѣта. Но весной до тоски тянула душа на родину. Помнилъ Илья тихiе яблочные сады по веснѣ, милую калину, какъ снѣгомъ заметанныя черемухи и убранныя ягодами раскидистыя рябины. Помнилъ синiе колокольчики на лѣсныхъ полянахъ, восковыя свѣчки ладанной любки, малиновые глазки-звѣздочки липкой смолянки и пушистыя георгины ...
... ; подпертые жердями ягодные кусты, а у самыхъ дорожекъ цвѣты. Прижавшись къ гранитной стѣнѣ, поросшей кленами, вязами, рябинами и шиповникомъ, стоитъ деревянная бесѣдка, окутанная зеленью черемухи, сирени, акацiй. – Садикомъ любопытствуете? – подошелъ къ оградѣ старичокъ-послушникъ въ остренькой, пожелтѣвшей скуфейкѣ. – Оно, дѣйствительно, - 126 - удивительно. Камень былъ ...
... ; тепломъ. Проходили въ переулку мимо уцѣлѣвшаго еще барскаго сада. Кисти черемухи, облитыя луннымъ свѣтомъ, глядѣли изъ-за рѣшетки. − На Волгѣ теперь ...
... . Каждый день я дѣлаю новыя открытiя. Играя въ палочку-выручалочку, я забрался на сѣновалъ и засталъ тамъ нашу горничную Пашу, отъ которой всегда пахнетъ черемухой, и Гришку. Они играли сѣномъ. И когда я спросилъ, что они тутъ дѣлаютъ, Паша, вся красная, стала быстро-быстро застегивать кофту и оправлять волосы ...
... ;Прошла долгая ночь… – гудѣли затворницы. – Привѣтъ золотому солнцу!.. Голо и пусто было кругомъ. Но скоро черемуха распуститъ душистыя гроздья, вытянется желтый лютикъ на тонкой ножкѣ, потомъ… Пчелки знаютъ, что будетъ потомъ… Сирень раскинетъ кудрявыя кисти ...
... ;лицо стало, въ улыбкѣ. Однако, ничего не сказалъ. А это въ старину, бывало, дѣлали. Черемуху или вишню ломаютъ въ Катерининъ день и сажаютъ въ бутылку, у кого Катерина въ домѣ. Для задуманнаго ...
... ; надоѣдно крчали въ пруду лягушки − кар-раппп… кар-раппп… − и вдыхая горькiй и пряный запахъ начинавшей распускаться черемухи. IV. Степа опять ...
... по парку, возвр<а>щался домой у на крыльцѣ онъ засталъ Глашу. Она сидѣла на барьерѣ кр<ы>льца и смо грызла подсолнышки, неясная слабо въ сумракѣ.[369] распускаться черемухой. Онъ уже опять спалъ на коврѣ, съ открытымъ окномъ и всю ночь слышилъ въ тревожномъ снѣ скрипъ и крехотъ лягушекъ и къ утру шаумѣли[ii] за приданымъ, а генералъ закружился ...
... ; Неужели безъ этой лишней[281] Кричали въ пруду лягушки — каррап–карр–рап…. Пряно, и горько пахло начинавшей распускаться черемухой. VI. Онъ уже опять спалъ на коврѣ, съ открытымъ окномъ. Опять, не смотря на насмѣшки генерала отказывался отъ мяса, говорилъ — кормите телятиной ...
... вышелъ гулять по-майски, безъ пальто и безъ шляпы. Онъ пошелъ къ пруду, гдѣ недавно было много цвѣтущей черемухи, посмотрѣлъ, какъ Степанъ, въ бѣломъ фартукѣ, ловилъ карасей, а на плотикѣ обирались бѣлыя утки. Столбики комаровъ неслышно кипѣли ...
НИОР РГБ 387.3.1 Шмелев, Иван Сергеевич «Гражданин Уклейкин» – повесть 1907 а) Раняя редакция, без конца 1907 янв. 14. Черновой автограф 4 лл (1 ч) б) Поздняя редакция. Черновой автограф 29 лл. в) Дополнения к поздней редакции, черновой автограф 2 лл. г) Черновые материалы, автограф 12 лл. Чернильные пятна на многих местах. ж.: «Русская мысль» 1908 кн. V-VI Рассказы т. I Спб. 1910 ст. 107-224 ПЕРВАЯ РЕДАКЦИЯ (ВАРИАНТ НАЧАЛА) Янв. 14/1907 года. Гражданинъ. I. Еще до знакомства съ наборщикомъ Синицынымъ[1] Василiй Ивановичъ Уклейкинъ,[2] сапожникъ-одиночка былъ однимъ изъ «недовольныхъ»[3]. Недовольства всѣмъ окружающимъ, начиная съ[4] сырой квартирки, за которую приходилось платить живоглоту[5] домовладѣльцу 7 рублей и кончая околоточнымъ надзирателемъ[6], бравшимъ[7] сапоги за полцѣны, давно прочно сидѣло[8] въ немъ ярко[9] и прорывалось по праздникамъ въ трактирѣ.[10] Изрядно заложивши за галстухъ (надо понимать относительно, т. к. галстуховъ у Укл.[11] не было) Уклейкинъ возвращ. по мостовой[12] домой, останавливаясь на углахъ, <нрзб>[13] и разговаривалъ съ фонарями и[14] извозчиками.[15] Какiе мысли бродили въ это время въ его головѣ, трудно было понять: сапожникъ придирался ко всему, бранилъ всѣхъ,[16] грозилъ кулакомъ въ пространство и отрывисто выкрикивалъ ‑ Мошенники!... жулье!... Черти!.... Проходя мимо дома городскаго головы, онъ[17] дѣлалъ[18] передышку, принималъ[19] ехидную физiономiю и[20] восклицалъ ‑ А-аа!… городская голова!..[21] Ловко!.. въ три этажа загнулъ!.. чисто!.. Если въ это время на[22] лихачѣ проносился купеческій[23] сынокъ, Уклейкинъ[24] бросалъ вслѣдъ: ‑ Благодѣтели[25] гуляютъ!... отлично[26]!.. Лежавшій на пути участокъ[27], Уклейкинъ обходилъ стороной[28] присаживался на уголѣ на тумбочкѣ ...
... двѣ улицы въ мелкой травкѣ поросшія поросячьей травкой и просвирникомъ да канареечникомъ. И такътеплобыловъ Ключевой, что яблоньки кой–гдѣ на усадьбахъ зацвѣтали на недѣлю раньше, а черемуха погорамъ[66] начинала бѣлѣть уже <въ> половинѣ апрѣля. – Отъ сѣвера укрывали[67] горы. Такъ[68] было тихо, что есливыйтипогожимъ лѣтнимъпогожимъ утромъ и сѣстьна ...
... , и тихій, родившійся въ груди вздохъ терялся въ дребезжаньи извозчичьей пролетки. Это было давно. А можетъ быть и не было этого. Не было ни стараго полицеймейстерскаго сада, бѣлой черемухи, сыпавшей въ лунныя ночи лѣтнимъ снѣгомъ, ни скрипучаго оконца въ сѣняхъ, гдѣ, затаившись въ тѣни стѣнъ, робко оплакивала себя молоденькая полицеймейстерская нянька, подъ раскатисто ... ; Разъ тольки въ коридорѣ потискалъ, песъ потный[272]… ‒ Ссволочь! А вы ему въ харю плюньте сволочи, чорту...[273] Вечеръ провели въ саду, подъ черемухой, гдѣ балалайка выдѣлывала[274] потрясающiя трели. ‒ Ежли бъ вы только могли сообразить во вниманiе, какъ… ‒ А вы не лазьте, куда не слѣдоваетъ… ‒ ... ломится все…[286] кобель сытый… ‒ Н-но разъ вы себя въ порядкѣ[287]… и соблюдаете…[288] Матреша! Со звономъ стукнулась балалайка о черемуху и стихла. Неслышно сыпались[289] лепестки теплымъ снѣгомъ. Красноватый мѣсяцъ глянулъ изъ-за забора и сталъ выбираться выше. А черезъ двѣ недѣли Уклейкинъ получилъ ... ] назадъ. А теперь въ городѣ не осталось ни полицеймейстера-усача, ни Матреши, ни балалайки, ни веселаго ботинщика. Остались Матрена и запойный сапожникъ Уклейкинъ. И не было уже майскихъ разговоровъ подъ черемухой. Другiе были[293] разговоры.[294] _______ III[295] Жилъ Уклейкинъ въ[296] квартиркѣ за восемь рублей, жилъ десять лѣтъ и десять лѣтъ клялъ ... . его[350], и чувствовалось, что надо уйти, скорѣй уйти[351] напиться, бѣжать и кричать и жаловаться...[352] // л. 15 Да была ли когда бѣлая черемуха? Когда то онъ видѣлъ сонъ... И не снится больше. Маленькую комнатку за переборкой сдавали внаймы, но жильцы не уживались, платили плохо да и неподходящiе вовсе были жильцы. Дольше ...
... ! Какой садъ!!. Придетъ весна… Все, все кругомъ (обводитъ рукой) осыплется лѣтнимъ, душистымъ снѣгомъ… серебрянымъ моремъ… яблонь, вишенъ, черемухи… Потонетъ въ лучахъ жгучаго солнца!.. Здѣсь, въ этомъ царствѣ… я хочу // л. 11 быть свободнымъ… хочу отдохнуть… одно ... ].. Придетъ весна… Все, все кругомъ |[737]Обводитъ[738] рукой<.>| осыплется лѣтнимъ, душистымъ снѣгомъ… серебрянымъ моремъ… яблонь, вишенъ, черемухи… Потонетъ въ[739] солнцѣ[740]![741]..[742] Буду глядѣть въ небо[743], печься на солнцѣ[744]. Выплюну изъ себя всю пыль[745 ...
... было въ Ключевой, что яблоньки, кой–гдѣ по усадьбамъ, зацвѣтали недѣлькой раньше, чѣмъ за горой, а черемуха по обрывамъ — сила была черемухи! — начинала бѣлѣть иногда съ половины апрѣля: отъ холодовъ укрывали горы. И такъ было тихо, что если ...
... въ тишинѣ[21] скворцы.[22] Черезъ заставную[23] дорогу къ рѣчкѣ[24]<?> — старый, въ черномъ желѣзѣ и желтомъ камнѣ казенный садъ закрытый[25] липами, дышитъ сюда невидимыми черемухами и зеленою гущиной овраговъ. Дальній городской[26] гулъ мягко[27] глушатъ вечерніе ближніе[28] колокола, и пахнетъ домовито[29] теплымъ духомъ просфорной выпечки. А погляди въ щель забора ...
... ]Кричали въ пруду лягушки ― карр–рапа–каррапа, когда[367] пахло только что[368] навшей[369] распускаться черемухой. Онъ уже опять спалъ на коврѣ, съ открытымъ окномъ и всю ночь слышилъ въ тревожномъ снѣ скрипъ и крехотъ лягушекъ и къ утру шаумѣли[ff] грачи. Онъ ...
... считаться съ законами эволюціи[281] Кричали въ пруду лягушки — каррап–карр–рап…. Пряно, и горько пахло начинавшей распускаться черемухой. VI. Онъ уже опять спалъ на коврѣ, съ открытымъ окномъ. Опять, не смотря на насмѣшки генерала отказывался отъ мяса, говорилъ — кормите телятиной ...
... ; подпертые жердями ягодные кусты, а у самыхъ дорожекъ цвѣты. Прижавшись къ гранитной стѣнѣ, поросшей кленами, вязами, рябинами и шиповникомъ, стоитъ деревянная бесѣдка, окутанная зеленью черемухи, сирени, акацiй. — «Садикомъ любопытствуете? — подошелъ къ оградѣ старичокъ-послушникъ въ остренькой, пожелтѣвшей скуфейкѣ. — Оно, дѣйствительно ...
... ; подпертые жердями ягодные кусты, а у самыхъ дорожекъ цвѣты. Прижавшись къ гранитной стѣнѣ, поросшей кленами, вязами, рябинами и шиповникомъ, стоитъ деревянная бесѣдка, окутанная зеленью черемухи, сирени, акацiй. — Садикомъ любопытствуете?[191] — подошелъ къ оградѣ старичокъ-послушникъ въ остренькой, пожелтѣвшей скуфейкѣ. — Оно, дѣйствительно ...
... , вишни. Возлѣ нихъ по жердямъ ягодные кусты, а у самыхъ дорожекъ цвѣты. Прижавшись къ гранитной скалѣ, заросшей рябиною и шиповникомъ, стоитъ деревянная бесѣдка, окутанная зеленью черемухи и сирени. — Садикомъ любопытствуете? — спросилъ старичокъ послушникъ въ пожелтѣвшей скуфейкѣ. — Камень былъ, а мы сады развели! Теперь яблока ...
Конкорданс создается в рамках проекта РФФИ 18-012-00381 "Раннее творчество И. С. Шмелева в рукописных источниках: исследование и публикация"