И. С. Шмелёв. Конкордансы


Выберите букву, с которой начинается искомая словоформа:

І Љ Њ А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ъ Ы Ь Э Ю Я Ѣ Ѳ
Общее количество результатов: 6

Художественные проиведения | Музыкальное утро

МУЗЫКАЛЬНОЕ УТРО    I   Время было тревожное.  Съ Сѣвера  гнало бѣженцевъ. За ними  бѣжали  страхи. Съ  вольныхъ  степныхъ просторовъ – съ богатой  хлѣбомъ и саломъ  Харьковщины, съ полтавскаго  чернозема, съ Кубани, съ Дона… – совсюду  бѣжали  безоглядно,  чтобы уткнуться въ море. Казалось,  не будетъ страха на берегахъ: тамъ  море ласково  шепчетъ,  солнце любовно  грѣетъ,  и татары-лѣнивцы похаживаютъ себѣ съ корзинами грушъ и винограда.  Не было здѣсь ни грушъ,  ни винограда. Стояла въ Крыму  зима,  какую  никто не помнилъ. Густыя  тучи  завалили солнце,  въ горахъ сыпало  снѣгомъ,  на берегу  лили ливни. Море было  свинцово, строго, – швыряло пѣну. Грязью  текли дороги,  и сумрачные  татары  затаенно  сидѣли  у очаговъ,  поджидая  «султана съ  пилимотомъ».  Перешеекъ и  Сиваши – единственная дорога къ морю. Ее  даржала горсть смѣльчаковъ,  годы не знавшихъ  крова:  бились  у Перемышля и на  Стоходѣ, на Кубани  и подъ  Одессой,  на степяхъ Предкавказья,  на путяхъ  шахтъ  донецкихъ…  Сколько ихъ было на Перекопѣ – неизвѣстно. Знали одно: бьются. И еще  знали, что тамъ  морозы. Эту вѣсть  несли  вереницы утокъ. Голодъ  сбилъ ихъ  съ  замерзшихъ  водъ Сивашей,  и онѣ  тянулись и  днемъ, и ночью. Онѣ гибли  въ  метеляхъ  на перевалѣ,  въ  снѣжныхъ лѣсахъ; бились  въ  горныхъ щеляхъ  о скалы, – и добивались моря. Ихъ тянуло туда,  откуда раньше свѣтило солнце.  Эти жалкiя стаи  болотной птицы сказали  ясно,  что  соленые Сиваши замерзли.  Сиваши замерзли!  Каждое утро ...


Художественные проиведения | Под горами

ПОДЪ ГОРАМИ. _______   I.   Горы еще дремали въ туманѣ, а на сѣрыхъ уступахъ уже сидѣли орлы, недвижные, какъ куски  камня, и ждали солнца. Оно скоро покажется. Свѣтлѣетъ  по востоку, ширится и краснѣетъ. Брызжетъ  алымъ огнемъ, плыветъ  золотымъ потокомъ по взгорьямъ, вливаетъ  въ лѣсныя чащи.   Дрогнули и поднялись орлы. Козы выбѣжали  къ утесамъ, нюхая золотой воздухъ. Олень уходилъ въ чащу съ тяжелымъ трескомъ. Жаркимъ стукомъ застучали цикады.   Тонкiй и длинный, какъ зовъ далекой серебряной трубы, вытянулся подъ небомъ крикъ, вздрагивающiй и печальный…  Это Ганѣмъ встрѣчалъ солнце.   Какъ стрѣлка  часовъ, двигался онъ  по каменному помосту, надъ вершинами старыхъ орѣховъ, и звалъ, играя молодымъ горломъ:   – Ал-ла-а-а-а… ил-ла-а-а… ил-ал-ла-ааа…       Слушали  горы. И виноградники, и сады, и бѣлыя  ленты дорогъ, и кровли. Слушали.   – Ре-сюл-ла-а-а-ааа…   Срипитъ старая мажара Керимэ, ползетъ въ горы за буковыми дровами.   – Аго-ой! Кричи, кричи… весело!.. А-гой!..  И лопоухiй буйволы  мѣряютъ бѣлую пыль дороги, роняя слюну.    Чокаютъ бодрымъ топотомъ  кони къ горамъ. Свѣжiй  молодой голосокъ звонко смѣется и дразнитъ:   – Ля-ля-ля-ля-ля-ааааа!..  И перебой копытъ, и свистъ хлыста, и смѣхъ…  А вотъ уже и старый Мустафа, корявый и  хмурый, какъ  придорожная маслина, выбирается изъ своей мазанки и усаживается, скрестивъ ноги, на земляной кровлѣ. Кланяется къ востоку, прикладывая пальцы къ ушамъ, и поблескиваетъ  на его спинѣ затертый халатъ.  Ярче играетъ  звонкiй голосъ Ганэма и теперь кричитъ  не горамъ и не городу.  Не ...


Художественные проиведения | В усадьбе

ВЪ УСАДЬБѢ.    I.   Грачей  въ паркѣ была такая сила,  что первые  дни по прiѣздѣ въ усадьбу генеральша  не могла спать,  затыкала уши ватой, укрывалась подушкой,  принимала  вероналъ,  − ничто не помогало. Генералъ разносилъ  приказчика, почему позволяют грачамъ  селиться въ паркѣ, не принимаютъ никакихъ мѣръ, нельзя гулять, вездѣ дрянь,  безобразiе. Приказчикъ божился,  что мѣры принимаются,  всякiй разъ  къ прилету разгоняютъ  старыя гнѣзда, но такая птица упрямая − знать ничего не хочетъ.  − Голотà-съ кругомъ, удержаться-то ей  и негдѣ, окромѣ какъ  у насъ… Но, впрочемъ, въ Никитовкѣ, въ  ближней  рощѣ, имѣется  нѣкоторое количество…  − Значитъ, паркъ, по-твоему,  вырубать, умная голова?  Залпами выбивай, что хочешь, дѣлай!.. Духу  чтобъ ихъ не было у меня!..  На вторую весну, какъ  купили усадьбу,  рѣшили выбить грачей, но помѣшалъ сынъ  Степа, студентъ-первокурсникъ.  − Это варварство! Набить  вороха  и потомъ  спать  спокойно!  Генералъ горячился, доказывалъ, что если не  истреблять, разведется такая  уйма,  что шагу ступить нельзя будетъ, − одни грачи. Вышло смѣшно,  даже генеральша смѣялась, и все обошлось. Скоро привыкли, а генералъ сталъ  находить, что, пожалуй,  даже стильно выходитъ: старый паркъ,  глухой прудъ и уныло  кричатъ грачи.  − Какъ у Левитана!  Въ эту весну дѣло  обостроилось. ПОслѣ зубной боли у генеральши разыгрались мигрени, генералъ  тоже былъ сильно не въ духѣ, − полетѣли  его бумаги, на которыхъ  онъ думалъ  сыграть, − а грача, какъ на грѣхъ налетѣло  особенно много, такъ какъ  зимой  свели ближнюю  рощу въ Никитовкѣ. Еще въ  февралѣ приказчикъ  ...


Художественные проиведения | Как надо

КАКЪ НАДО.    I.   У хирурга  городской больницы Скворцова померла родами жена.  Роды протекали  въ самыхъ лучшихъ условiяхъ,  и принималъ  опытный акушеръ, прiятель, торжественно объявившiй, что «теперь у насъ  завелся  самый настоящiй скворецъ». Счастливый  отецъ сiялъ, какъ и ясный день октября, съ  выпавшимъ  наканунѣ снѣжкомъ. А черезъ недѣлю  жена  померла отъ  зараженiя крови.  Скворецъ  былъ страшно  убитъ, боялись даже  за его жизнь и совѣтовали  поѣхать за границу. Но прошло  съ мѣсяцъ, жизнь понемногу  затягивала, и онъ  опять  принялся за дѣло. Боясь потерять  ребенка, такъ какъ  въ больницѣ былъ скарлатинный корпусъ,  онъ отвезъ его къ тещѣ. На операцiяхъ сталъ  остороженъ  до мелочей и настойчиво требовалъ,  чтобы непремѣнно  при немъ  мыли руки  и мѣняли халаты. А тутъ постигъ новый ударъ: въ  концѣ ноября умеръ отъ  менингита  его ребенокъ.  У Скворцова посѣдѣли виски. Онъ бросилъ визиты,  пересталъ играть  въ винтъ,  который раньше его успокаивалъ,  и сталъ избѣгать  людей. Точный и осторожный,  онъ сдѣлалъ неудачную операцiю  и заявилъ, что  бросаетъ  службу. Тогда главный  докторъ, Иванъ  Архипычъ,  извѣстный хирургъ,  сказалъ по-прiятельски:  − И что вы, голубчикъ… У меня было шесть непростительныхъ  промаховъ, а у васъ  всего первый! Надо, голубчикъ, жить, и дѣло пойдетъ на ладъ.  Это было легко сказать.  Въ квартирѣ было жутко отъ стѣнъ,  и въ свободное время Сковрцовъ  бродилъ по больничному парку,  даьше отъ корпусовъ, къ рѣкѣ,  гдѣ было  уединенно. Въ старыхъ  липахъ кричали  галки, и отъ  ихъ пустыннаго  крика сходилъ  на душу скорбный покой. За рѣкой  желтѣли  въ ...


Художественные проиведения | Знамения

ЗНАМЕНIЯ   I   Невѣдомыми путями  приходятъ и текутъ  по округѣ  знаменiя,  намекаютъ  сказанiя. Откуда приходятъ,  гдѣ зарождаются,  какъ и кѣмъ? Есть  въ жизни  незнаемые поэты. Жива созерцательная душа  народа. Не любитъ она цифры  и мѣры и непреложныхъ законовъ. Жаждетъ иного мiра,  которому тѣсно въ этомъ,  хочетъ чудесъ,  знаменiя и указующаго  Перста.  Какой  уже день  шумятъ и шумятъ  старыя  деревья парка, − не  утихаетъ буря. Два  серебристыхъ  тополя-гиганта, чтò стояли у каменныхъ воротъ усадьбы,  упали прошлой ночью,  и сразу стало неуютно и голо въ  саду. Вотъ она,  обгладывающая все поздняя осень.  А какъ-будто  совсѣмъ недавно  стояли  эти  черныя давнiя  яблони въ бѣлорозовомъ  одѣянiи  дѣвичьяго  цвѣта,  слушая  брачный шопотъ  вѣтра и пчелъ,  неслышно роняя предсвадебныя одежды. Теперь −  черныя-черныя  старухи,  отовсюду выпустившiя  старые костыли-подпоры,  чтобы не завалило бурей.  Черные,  обглоданные скелеты.   − А, глядѣться,  свѣжёхонькiе стояли… − недоуменно говоритъ работникъ  Максимъ и носкомъ  сапога тычетъ въ изломъ  упавшаго тополя. − Ни гнилости нигдѣ  не видать, ни защербинки нѣтъ   Онъ пытливо смотритъ  совинымъ лицомъ, и его узкiй,  до переносья заросшiй лобъ  силится  уяснить  что-то  очень значительное.   − Да-а… − выдыхаетъ онъ, покачивая головой, −  видно ужъ, дѣло такое… оказываетъ.   И опять трясетъ головой − рѣшительно, точно теперь все ясно.   − Гляньте-ка! − тревожно говоритъ онъ  и показываетъ  за садъ, поверхъ яблонь, къ селу. − Крестъ-то?! ...


Художественные проиведения | История Любовная

И С Т О Р I Я Л Ю Б О В Н А Я I          Была весна,  шестнадцатая в моей жизни, но для меня это  была первая  весна:  прежнiя  всѣ смѣшались. Голубое  сiянье  въ небѣ,  за голыми еще тополями  сада,  сыплющееся  сверканье капель,  бульканье  въ  обледенѣлыхъ  ямкахъ,  золотистыя лужи на дворе  съ плещущимися утками,  первая травка у забора,  на которую  смотришь-смотришь,  проталинка въ саду,  радующая   н о в ы м ъ  – черной землей и крестиками  куриныхъ лапокъ, – осл–пительное  блистанье стеколъ  и трепетанье  «зайчиковъ»,   радостный перезвонъ на Пасхѣ,  красные-синiе  шары,  тукающiеся  другъ о дружку на вѣтеркѣ,  сквозь  тонкую  кожицу которыхъ  видятся  красныя и синiя  деревья и множество  солнцъ  пылающихъ… – все  смѣшалось  въ чудесном и  звонкомъ  блескѣ.  А въ  эту весну все, какъ-будто,  остановилось и  дало на себя  глядѣть, и сама  весна  заглянула въ  мои глаза. И я увидалъ и почувствовалъ  всю ее, будто она моя,  для меня  одного такая.  Для меня – голубыя и золотыя лужи,  и плещется в нихъ весна; и  сквозистый снѣжокъ  въ саду,  разсыпающiйся  на крупки,  въ бисеръ; и ласкающiй  нѣжный голосъ,  отъ котораго  замираетъ  сердце, призывающiй  кошечку  въ голубомъ& ...


Конкорданс создается в рамках проекта РФФИ 18-012-00381 "Раннее творчество И. С. Шмелева в рукописных источниках: исследование и публикация"