Выберите букву, с которой начинается искомая словоформа:
І Љ Њ А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ъ Ы Ь Э Ю Я Ѣ ѲИВ. ШМЕЛЕВЪ ТОМЪ ШЕСТОЙ КАРУСЕЛЬ РАЗСКАЗЫ КНИГОИЗДАТЕЛЬСТВО ПИСАТЕЛЕЙ ВЪ МОСКВѣ. КАРУСЕЛЬ. I. Часъ раннiй, − шести нѣтъ, − а чашкинскiй лавочникъ Иванъ Акимычъ уже крестится на синiе купола Троицы, черезъ дорогу. Вi небѣ, за церковью, золотое сiянье: тамъ солнце. Церковныя березы, осыпанныя гнѣздами, тронуты золотцемъ, за ними сквозитъ бурая крыша мухинской усадьбы. Иванъ Акимычъ молится и на Всевидящее Око въ широкомъ золотомъ треугольникѣ надъ входомъ, приглядывается и къ мухинской крышѣ и затаенно думаетъ − пошли, Господи! Вѣритъ, что все будетъ ладно, − и бойкая торговля, и мухинская усадьба не убѣжитъ: зарвалась по заборной книжкѣ и по второй закладной за три тысячи. Ужъ коли пойдетъ − такъ пойдетъ. Надо было, чтобы рѣка вскрылась до праздника, дала ходъ покупателю изъ Пирогова и Божьихъ Горокъ, − какiя тамъ лавки! − послалъ жену подъ четвергъ ко всенощной поставить свѣчу Антипiю-Половоду, а на пятницу въ ночь, за евангелiями, и прошла рѣка, и уже паромъ налаженъ. Теперь такъ и повалятъ. Вонъ ужъ и погромыхиваетъ по холодку. Въ ночь прихватило. Въ колеяхъ, передъ лавкой, точно молоко, пролито, − послѣднiя, вешнiя пленки, въ воздухѣ погожая свѣжесть, небо синѣй, на примосткахъ, у лавки, дожидается солнышка ранняя, охолодавшая муха. Грохаютъ желѣзные засовы съ оконныхъ затворовъ, изъ раствора густо шибаетъ харчевымъ духомъ − соленой рыбы, мяты и бакалеи; отъ окоренка съ красными и лиловыми яйцами праздничное сiянье; за стекломъ веселый товаръ − мылà и пузыречки съ духами; на солониннымъ чаномъ и головастой тушкой сомовины съ ...
ИВ. ШМЕЛЕВЪ ЛѢТО ГОСПОДНЕ ПРАЗДНИКИ – РАДОСТИ – СКОРБИ Два чувства дивно близки намъ – Въ нихъ обрѣтаетъ сердце пищу – Любовь къ родному пепелищу, Любовь къ отеческимъ гробамъ. А. Пушкинъ. I ПРАЗДНИКИ ВЕЛИКIЙ ПОСТЪ ЧИСТЫЙ ПОНЕДЕЛЬНИКЪ Я просыпаюсь отъ рѣзкаго свѣта въ комнатѣ: голый какой-то свѣтъ, холодный, скучный. Да, сегодня Великiй Постъ. Розовыя занавѣски, съ охотниками и утками, уже сняли, когда я спалъ, и оттого такъ голо и скучно въ комнатѣ. Сегодня у насъ Чистый Понедѣльникъ, и все у насъ въ домѣ чистятъ. Сѣренькая погода, оттепель. Капаетъ за окномъ – какъ плачетъ. Старый нашъ плотникъ – «филенщикъ» Горкинъ сказалъ вчера, что масляница уйдетъ – заплачетъ. Вотъ и заплакала – кап… кап… кап… Вонъ она! Я смотрю на растерзанные бумажные цвѣточки, назолоченый пряникъ «масляницы» - игрушки, принесенной вчера изъ бань: нѣтъ ни медвѣдиковъ, ни горокъ, - пропала радость. И радостное что-то копошится въ сердцѣ: новое все теперь, другое. Теперь ужъ «душа начнется», -Горкинъ вчера разсказывалъ, - «душу готовить надо». Говѣть, поститься, къ Свѣтлому дню готовиться. - Косого ко мнѣ позвать! – слышу я крикъ отца, сердитый. Отецъ не уѣхалъ по дѣламъ: особенный день сегодня, строгiй, - рѣдко кричитъ отецъ. Случилось что-нибудь важное. Но вѣдь онъ же его простилъ за пьянство, отпустилъ ему всѣ грѣхи: вчера былъ прощеный день. И Василь-Василичъ простилъ всѣхъ насъ, такъ и сказалъ въ столовой на колѣнкахъ – «всѣхъ прощаю!» Почему же кричитъ отецъ? Отворяется дверь, входитъ Горкинъ съ сiяющимъ мѣднымъ тазомъ. А, масляницу выкуривать! Въ тазу горячiй кирпичъ и мятка, и на нихъ поливаютъ уксусомъ. Старая моя нянька Домнушка ходитъ за Горкинымъ и поливаетъ, въ тазу ...
... , никакъ не мѣняешься, какъ тумба? Старый духъ!..» А что вотъ и по старому говорю, и куча я муравьиная, и платье на мнѣ все то же, и платокъ ковровый съ собой взяла, и тальма на мнѣ съ висюльками, — старое ей все поминается. Скажешь ей — а чего мнѣ новой-то быть, не бѣльишко, не выстираешь, а какой мнѣ Богъ видъ ... знаетъ. Только, понятно, стѣсняла я ее. Она мнѣ тутъ шляпку носить велѣла, а мнѣ стыдъ, будто я пугала какая, голова непривычная, нея и не я… И вотъ тальма со стеклярускомъ у меня, Авдотья Васильевна подарила, износу нѣтъ, — такъ ей она не ндравилась: страмлю я ее, допотопная я, старинный духъ. Нѣтъ, любитъ она меня ... моя, и всѣ святыни… и мировой, можетъ, есть. Стала я укладочку собирать. Имущества у меня было, добришка всякаго: шуба бѣличья была, салопъ лисiй, тальма эта вотъ, три шали хорошихъ, двѣ пары полсапожекъ, матерiи три куска… Къ марту-мѣсяцу было. А тутъ татары войну и подняли. Ночью ...
... . Вечеромъ я зашелъ въ тотъ домъ. Тамъ уже не было праздника, стола съ закусками и разноцвѣтныхъ пробокъ. По стульямъ лежали какiя-то шубы, воротники, салопы, халаты и тальмы. Пахло нафталиномъ и молью, запахомъ ушедшихъ десятилѣтiй. Эти старые вортники, кофты и стеганыя одѣяла, пролежавшiе годы подъ спудомъ - для чего ...
... , – онъ и распишетъ… Будете веселѣй молиться. Взялъ въ дорогу, чтобы не скучно было, глупенькую Сафо-Соньку, приказалъ надѣть цыганкино платье и зеленую тальму. И поѣхали, провожаемые верховыми до большого тракта. Пошли чужiя села и деревни, и лѣса, и города, большiе и малые. Ново и радостно было Ильѣ все это. Налетали ...
... , съ подвязаннымъ жестянымъ чайникомъ. На крыльцѣ сидитъ Домна Панферовна, въ платочкѣ, съ отвислой шеей, такая красная, - видно, ей очень жарко. На ней сѣрая тальма балахономъ, съ висюльками, и мягкiя туфли-шлепанки; на колѣняхъ у ней тяжелый ковровый саквояжъ и бѣлый пузатый зонтъ. Анюта смотритъ изъ-подъ платочка куколкой. Я спрашиваю ...
Конкорданс создается в рамках проекта РФФИ 18-012-00381 "Раннее творчество И. С. Шмелева в рукописных источниках: исследование и публикация"