Выберите букву, с которой начинается искомая словоформа:
І Љ Њ А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ъ Ы Ь Э Ю Я Ѣ ѲРАСПАДЪ. I. Изъ-за двойныхъ рамъ въ нашу комнатку доносится неясный гулъ со двора. Мы бросаемся къ окнамъ и видимъ знакомую картину: дядя Захаръ разсчитываетъ кирпичниковъ. Это цѣлое событiе въ нашей монотонной жизни. Если дядя Захаръ “разсчитываетъ”, значитъ - скоро пойдетъ снѣгъ, придетъ зима, и намъ купятъ маленькiя лопатки; косой дворникъ Гришка, - такъ зовутъ его всѣ на дворѣ, - будетъ ходить въ валенкахъ и носить въ комнаты осыпанныя снѣгомъ дрова, а липкая грязь на дворѣ пропадетъ подъ бѣлой, хрустящей пеленой. Этотъ “разсчетъ”, что производится сейчасъ въ маленькой конторѣ, гдѣ на высокомъ стулѣ сидитъ юркiй Александръ Ивановъ, дядинъ конторщикъ, -сулитъ намъ много интереснаго и помимо идущей зимы. На грязномъ дворѣ, на бочкахъ, доскахъ, колодцѣ и даже помойной ямѣ съ прыгающими по ней воронами, сидятъ кирпичники. Это особый мiръ, - люди, мало похожiе на окружающихъ насъ. Это, пожалуй, даже и не люди, а именно “кирпичники”, появляющiеся на нашемъ дворѣ дважды въ годъ: передъ зимой, на грязи, когда имъ даютъ “разсчетъ”, и на Пасхѣ, когда ихъ “записываютъ” на заводъ. Кирпичники, какъ и погода на дворѣ, мѣняются. На Пасхѣ они, обыкновенно, озабоченно и молча толкутся и поминутно срываютъ рыжiе картузы, когда конторщикъ дробью скатывается съ галереи отъ дяди и, не отвѣчая на поклоны, несется съ большой книгой въ конторку. На Пасхѣ кирпичники терпѣливо съ ранняго утра до поздней ночи кланяются всѣмъ на нашемъ дворѣ: и дворнику Гршкѣ, который почему-то все время перебираетъ пятаки на ладони и метлой гоняетъ кирпичниковъ съ крыльца, и мыкающейся съ дворникомъ бабкѣ Василисѣ, и кучеру Архипу, въ плисовой безрукавкѣ, грызущему сѣмечки на крыльцѣ, и даже намъ. Да, это особый народъ, эти кирпичники! Они пришли “оттуда”, изъ того тридесятаго царства, котраго мы не знаемъ, а ...
ТѢНИ ДНЕЙ И въ тихую область видѣнiй и сновъ Врывалася пѣна ревущихъ валовъ. Ө. Т ю т ч е в ъ. I Будто я на Place de l’Etoile, въ толпѣ. Вечеръ или ночь −не знаю. Черное, какъ копоть, небо − нависло, давитъ. Ни одной звѣзды не видно. Подъ смутной Аркой, на могилѣ Неизвѣстнаго Солдата, − вѣтеръ: неугасающее пламя рвется. Блѣдные огни такси тревожно убѣгаютъ, оглядываясь краснымъ глазомъ. Торопятся уйти трамваи. Всѣ чего-то ждутъ, въ тревогѣ. Лицъ не видно, все головы да шляпы; и всѣ − т у д а. А пламя уже полыхаетъ, кидается подъ своды Арки. Валитъ дымъ, тяжелый, черный, какъ отъ нефти. Огни рекламъ мутнѣютъ, свѣтятся въ дыму багрово, грязно. Кто-то говоритъ, что нефтяные склады загорѣлись… Я кого-то жду. Смотрю на пламя, − траурный огонь. Я знаю − склады гдѣ-то здѣсь, на Прѣснѣ. Тамъ кладбище, и нефть − оттуда, изъ-подъ земли, густая. Пламя − отъ нея. Мнѣ жутко, я хочу уйти, но − трудно. Гляжу въ тоскѣ: направо, книзу, − Champs-Élysees, раздольные, пустые, въ огонькахъ; свѣтъ блѣдный и печальный, молочно-мутными шарами, какъ въ Москвѣ, въ морозы. Туда мнѣ нужно, но зачѣмъ − не знаю. Тамъ − покой. Кто-то кричитъ: − „Пусти-те..!“ Голосъ истошный, трудный. Я знаю: пробирается ко мнѣ. И жду въ тревогѣ. Это тсаричокъ. Лицо знакомое, но кто онъ − не могу припомнить. Онъ низенькiй, въ поповской шапкѣ, щуплый, глаза слезятся, жидкая бородка, − какъ будто, богадѣльщикъ. Красный узелокъ подмышкой, словно − въ баню; только не бѣлье, а яьлоки или просвирки, выпираетъ. Такъ я ему радъ, родному, съ нашей стороны. Хочу спросить о важномъ. Но онъ моргаетъ: − & ...
ЖУРАВЛИ I То, что случилось съ Алей, − что она рѣшила, какъ надо дѣйствовать, − случилось не вдругъ. Первое время заграницей она чувствовала себя сравнительно спокойно: новыя впечатлѣнiя, увѣренность, что такъ − долго не можетъ продолжаться, и весь мiръ, наконецъ, пойметъ; надежда, что на ея розыски въ газетахъ придетъ письмо, и папа окажется въ Америкѣ, а Миша и Ляликъ гдѣ-нибудь на Кавказѣ, и вдругъ явятся къ ней въ Парижъ. Подобные случаи бывали. Но годы проходили, а чуда не случилось. Аля служила машинисткой, ходила оп вечерамъ въ Сорбонну, много читала о Россiи, слушала на собранiяхъ, какъ изъ года въ годъ политики убѣжденно развивали, что такое произошло, и почему это произошло, и какъ къ этому надо относиться: принимать ли революцiю − или не принимать, бороться съ большевиками − или не бороться, а подождать, когда сами они измѣнятся, или Россiя сама ихъ сброситъ. Алю удручало, что серьезные, какъ-будто, люди высмѣиваютъ другъ друга, кипятъ и спорятъ, а рѣшить ничего не могутъ. Она возмущалась и горѣла, теряла вѣру въ дѣятелей, но наружно была спокойна. А жизнь шла и шла. Обзаводились семьями, устраивались на землю, примирялись съ мыслью, что ничего не подѣлаешь, жить надо. Умирали. Кое-кто уѣхалъ въ Россiю, и, кажется, погибли. Иные поженились на иностранкахъ, иные перемѣнили подданство. Тотъ нанялся въ легiонеры, тотъ уѣхалъ въ Бразилiю. Единственно близкiй человѣкъ, товарищъ отца, полковникъ Тиньковъ съ сыномъ − капитаномъ, скопивъ на заводѣ нѣсколько тысячъ франковъ, сняли ферму подъ Пиренеями. Это было большимъ ударомъ: обрывалась послѣдняя нить, связывавшая Алю съ прошлымъ. Полковникъ Тиньковъ, „дядичка“, вѣрившiй непреклонно, какъ и она, что „все это скоро кончится“, какъ-будто махнулъ рукой: больше уже дѣлать нечего, и надо ...
И С Т О Р I Я Л Ю Б О В Н А Я I Была весна, шестнадцатая в моей жизни, но для меня это была первая весна: прежнiя всѣ смѣшались. Голубое сiянье въ небѣ, за голыми еще тополями сада, сыплющееся сверканье капель, бульканье въ обледенѣлыхъ ямкахъ, золотистыя лужи на дворе съ плещущимися утками, первая травка у забора, на которую смотришь-смотришь, проталинка въ саду, радующая н о в ы м ъ – черной землей и крестиками куриныхъ лапокъ, – осл–пительное блистанье стеколъ и трепетанье «зайчиковъ», радостный перезвонъ на Пасхѣ, красные-синiе шары, тукающiеся другъ о дружку на вѣтеркѣ, сквозь тонкую кожицу которыхъ видятся красныя и синiя деревья и множество солнцъ пылающихъ… – все смѣшалось въ чудесном и звонкомъ блескѣ. А въ эту весну все, какъ-будто, остановилось и дало на себя глядѣть, и сама весна заглянула въ мои глаза. И я увидалъ и почувствовалъ всю ее, будто она моя, для меня одного такая. Для меня – голубыя и золотыя лужи, и плещется в нихъ весна; и сквозистый снѣжокъ въ саду, разсыпающiйся на крупки, въ бисеръ; и ласкающiй нѣжный голосъ, отъ котораго замираетъ сердце, призывающiй кошечку въ голубомъ& ...
ВЕСЕЛЫЙ ВѢТЕРЪ («ВЕРБА») Утромъ бѣлѣлъ на лужахъ сквозной ледокъ, а теперь, за полдень, бѣгутъ ручьи, нѣжатся на солнышкѣ собаки и полощутся бойко воробьи. Вѣтеръ – „вскрышной“, тугой, сыровато-теплый. Потянетъ, рванетъ порой: бойкiй, весеннiй вѣтеръ. Прислушиваешься – шумитъ-смѣется. И небо – въ вѣтрѣ: сквозное-голубое, за золотистыми прутьями тополей. Тепло, и свѣжесть. И въ свѣжести этой – струйки: отъ тающаго снѣга, отъ потеплѣвшей земли и крышъ, отъ бьющихся въ вѣтрѣ прутьевъ, которые посочнѣли и сiяютъ? отъ вѣтра, пронесшагося полями и лѣсами?.. И голубями, какъ будто, пахнетъ… томною воркотнею ихъ, – чуется молодому сердцу, – и теплой сыростью погребовъ, запаздавшихъ съ набивкою, и помягчѣвшимъ льдомъ, зелеными-голубыми глыбами, съ грохотомъ рухающимися въ темные зѣвы лавокъ. Весна… Она засматриваетъ въ глаза разрумяненными „жаворонками“ и бѣлыми колпачками пасокъ въ бумажныхъ розанахъ, киваетъ съ телѣги веселой вербой – красноватыми прутьями и сѣренькими вербешками, золотится крестами въ небѣ, кричитъ въ голосахъ разносчиковъ. Пятиклассникъ Өедя – если бы его звали: Георгiй или Викторъ, что значитъ – „Побѣдитель!“ – а то все – „ахъ, ты, Өедя, съѣлъ медвѣдя!“ – сегодня совсѣмъ весеннiй: купленная для Пасхи легонькая фуражка, съ широкою, модною, тульею и съ настоящимъ „гвардейскимъ“ кантомъ, весенняя& ...
РГБ Фонд № 387 Шмелев И. С. Картон № 10 Ед. хан. № 25 Шмелев Сергей Иванович Письма к Шмелеву, Ивану Сергеевичу. 1918 3 пп. 6 лл. 4 конв. // обл. 1918 год. 15/І Дорогой Папочка Сейчасъ нахожусь въ Витебскѣ, гдѣ происходитъ окончательное расформированіе нашего дивизіона. Освобожусь навѣрное въ февралѣ мѣсяцѣ и получу 2хъ мѣсячный отпускъ, послѣ котораго поступлю въ вѣденіе воинскаго начальника. Жизнь въ Витебскѣ отчаянно дорога обѣдъ 6 рублей. Городишко паршивый. Все ужасно // л. 1. надоело. Очень прошу тебя подыскать мнѣ какое либо мѣсто, т. к. очевидно всѣ сбереженія какъ есть придется прожить здѣсь. Очень прошу сообщить мнѣ, навелась-ли справка о которой я просилъ и возможно ли будетъ устроитсмя въ Америкѣ. Адресъ мой Витебскъ Никольская набережная 20. Или Витебскъ Никольская наб. 11. Управленіе 5-го Легкаго Мортир. Арт. див.а Цѣлую крѣпко Сергѣй. // л. 2. Москва М. Полянка д № 7 кв 7 Ивану Сергѣевичу Шмелеву // конв. // конв. об.[1] Витебскъ 1918 г. 19 января. Дорогой Папочка. Крѣпко цѣлую жду письма. Посылалъ въ Москву 2 письма и телеграмму не знаю получили ли то или другое. Здѣсь въ Витебскѣ заканчиваемъ расформированіе дивизіона есть надежда вырваться совсѣмъ въ февралѣ. Работы здѣсь порядочно – надоѣдливая канцелярщина. Только бы скорѣе раздѣлаться. Городишка поганый не хочет // л. 1. ся и смотрѣть на него, да какъ то отвыкъ отъ городской жизни. Всякій хотя и пустяшный шумъ скверно дѣйствуетъ на нервы. Только бы скорей домой. Такъ хочется повидать своихъ. При теперешнихъ порядкахъ воевать дальше не намеренъ. Ну надо идти въ канцелярію. Цѣлую крѣпко Сергѣй. Поцѣлуй мамочку. Адресъ: (съ маркой Витебскъ Никольская набережная д № 20. (Безъ марки): // л. 1 об. ...
ОТДЕЛ РУКОПИСЕЙ Гос. Биб-ки СССР им. Ленина Фонд № 387 И.С. Шмелев Картон № 10 Ед. хран. 26 Шмелев, Сергей Иванович. Письма к Шмелевым, Ивану Сергеевичу и Ольге Александровне. // л. 1 об. 1917 январь 2 пп 2 лл 1 конв. // обл. ПОЧТОВАЯ КАРТОЧКА Москва Малая Полянка д. 7 кв. 7. ЕВБ Ивану Сергѣевичу Шмелеву // л. 1. Дорогіе мои[c] дняхъ, какъ я уже писалъ, встрѣтился съ Володей – вотъ прямо поражаешься какія вещи могутъ случиться. Изъ того пункта наши пути разошлись онъ пойдетъ южнее я сѣвернее. Дороговизна здѣсь ужасная коробка спичекъ 10 коп. и все въ томъ же родѣ. До прибытія на мѣсто осталось навѣрное еще недѣля цѣлую крѣпко Сергѣй. 31-го января. // л. 1 об. М…(?) Бескровск(?) 23 янв. Дорогіе мои, все еще болтаюсь по дорогамъ. Мерзну потомъ ночью обогрѣваюсь потомъ опять мерзну и такъ безъ конца. Надоело порядкомъ, ну да ничего не подѣлаешь. Перебиваешься какждый день съ сѣдла на койку съ койки на сѣдло и т. д. Степи по немногу переходятъ въ холмы, мѣстами въ горы. Вспоминаю фирму мерт.а дѣда – онъ тоже проходилъ по этимъ мѣстамъ. И навѣрное ничего здѣсь не измѣнилось съ тѣхъ поръ тѣ же грунтовы дороги та же черная грязь, тѣ же болота. Сейчасъ здѣсь // л. 1. страшные снѣга, въ которомъ безнадежно вязнешь. Идемъ по 8 – 9 верстъ въ день – прямо таки полземъ. Еще идти осталось дней 8. Да порой штучка не особо пріятная – это только читать въ романахъ ничего, а продѣлывать такія вещи самому не рекомендую. Погано еще то что до сихъ поръ не получено ни одного письма – совершенно отрезаннымъ себя чувствуешь. Ни чаешь когда кончится эта пеердряга и опять попадешь въ опредѣленное мѣстою Ну цѣлую васъ крѣпко крѣпко. Вашъ Сергѣй. // л. 1 об. Москва Малая Полянка д. 7 кв. 7. ЕВБ Ивану Сергѣевичу Шмелеву // конв. 1917 апрель 3 пп. 6 лл. 3 конв. // обл. ...
Конкорданс создается в рамках проекта РФФИ 18-012-00381 "Раннее творчество И. С. Шмелева в рукописных источниках: исследование и публикация"