Выберите букву, с которой начинается искомая словоформа:
І Љ Њ А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ъ Ы Ь Э Ю Я Ѣ ѲЛОШАДИНАЯ СИЛА На углу площади уѣзднаго городка, забитой, какъ и всѣ смежныя улицы, приведенными на осмотръ лошадьми всякой масти и даже такой, какой не видала, кажется, ни одна конская ярмарка, стоятъ два мужика. Они уже сдали въ казну, на войну, своихъ лошадей и теперь поджидаютъ еще не управившагося Степана Махорку, чтобы итти въ чайную; а пока увѣряютъ другъ друга, что тутъ дѣло правильное и на совѣсть, что хоть и не добралъ одинъ пятерки противъ своей цѣны, − такъ пятерку-то лошадь за два года оправдала или нѣтъ? Горячо говорятъ; одинъ, черный, съ желтымъ, водяночнымъ лицомъ, получившiй за свою лошадь семь рублей лишку, все пристукиваетъ кулакомъ по костлявому заду чужой лошаденки-мыши, словно по столбушку. − ну, за мово лишку дали… Дакъ мой го-сподскiй! я его, прямо, изъ глотки у Паль Петровича выдралъ! Мой въ артилерiю вонъ, солдатъ мѣтилъ, а съ твоимъ и въ обозъ наплачешься. Обиды нѣту… − За-чѣмъ, какая обида! − отмахиваетъ головой русый, на лицѣ котораго и недоумѣнiе, и, какъ-будто, увѣренность. − Съ имъ наплачешься. Я къ тому, что… Пятишну-то за два года отработалъ онъ мнѣ ай нѣтъ?! − Не то, что пятишну, − онъ тебѣ три красныхъ отработалъ! Онъ тебѣ, прямо… полсотни отработалъ! − Нѣ-этъ! − съ сердцемъ говоритъ мужикъ и отмахиваетъ головой. − Три-то красныхъ онъ мнѣ обработалъ, это вѣрно… Я на немъ за зиму понабра-алъ, съ лѣсопилки визили. Плохо-плохо − четвертной обогналъ, а полсотни − нѣ-этъ, ...
МОСКВА ВЪ ПОЗОРѢ Когда солнце потонетъ въ океанѣ, когда послѣдняя его искра гаснетъ, − вдругъ, въ помутнѣвшей дали, дымное пробѣжитъ блистанье, мигнетъ въ облакахъ заката. Живое за ними бьется. Кресты ли небесныхъ колоколенъ, сверканье звоновъ?.. Смотришь − померкли дали, колышется океанъ бездумный, синѣетъ ночью. Всѣ, кто живалъ у океана, знаютъ это прощанье солнца − чудесную игру свѣта. Мнѣ ее грустно видѣть. Вспоминаются дымные закаты, блески, − дымное золто и звоны. Блескомъ играли звоны, въ душу запали съ дѣтства и стали свѣтомъ. Были когда-то звоны, слышала ихъ душа живая. Святой Китежъ… Не захотѣлъ позора, укылся бездной. Соборы его и звоны нетлѣнно живутъ донынѣ, въ глубокомъ Свѣтлоярѣ. Сокрылся Китежъ до радостнаго Утра, чистый,* Никуда не ушла Москва, покорно лежитъ и тлѣетъ. Не было Свѣтлояра-чуда, − почему же въ пожарахъ не сгорѣла, отдалась, какъ рыба, издѣвкѣ?!.. Помню Москву въ расплохѣ, − дымъ и огни разрывовъ надъ куполами Храма, блески орловъ кремлевскихъ изъ черной ночи, вспышки крестовъ и вышекъ. Звали кресты огнями. Тихiе соборы полошились. Помню свое Замоскворѣчье − темень осенней ночи, безлюдье улицъ, глушь тупиковъ и переулковъ. Прятались за углами тѣни. Человѣческаго лица не видно − только тѣни. Такъ и по всей Россiи. Помню осеннюю тьму расплоха, смутные говорки, шептанье, − лузга и вѣтеръ. − Матросъ проходилъ. Черезъ насъ ужъ перекатило, теперь подъ н и м и!.. − Къ одному бы ужъ концу, что ли. А ...
Конкорданс создается в рамках проекта РФФИ 18-012-00381 "Раннее творчество И. С. Шмелева в рукописных источниках: исследование и публикация"