И. С. Шмелёв. Конкордансы


Выберите букву, с которой начинается искомая словоформа:

І Љ Њ А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ъ Ы Ь Э Ю Я Ѣ Ѳ
Общее количество результатов: 5

Художественные проиведения | Пути Небесные (1937-1948)

Ив. Шмелевъ   ПУТИ НЕБЕСНЫЕ   романъ     книгоиздательство “ВОЗРОЖДЕНiЕ” - “LA RENAISSANCE” 73, Avenue des Champs-Elysées, Paris-8 1937 Эту книгу - послѣднюю написанную мной при жизни незабвенной жены моей Ольги Александровны и при духовномъ участiи ея - съ благоговѣнiемъ отдаю ея светлой Памяти ИВ. ШМЕЛЕВЪ       22 декабря 1936 г. Boulogne-sur-Seine   1.     - ОТКРОВЕНIЕ.   Эту ч у д е с н у ю истрорiю – въ ней земное сливается съ небеснымъ – я слышалъ отъ самого Виктора Алексѣевича, ав заключительныя ея главы проходили почти на моихъ глазахъ. Викторъ Алексѣевичъ Вейденгаммеръ происходилъ изъ просвѣщенной семьи, въ которой прермѣшались вѣроисповѣданiя и крови: мать его была русская, дворянка; отецъ – изъ нѣмцевъ, давно обрусѣвшихъ и оправославивишихся. Фамилiя Вейденгаммеръ упоминается въ истроiи русской словесности: въ 30-40-хъ годахъ прошлаго вѣка въ Москвѣ былъ «благородный пансiонъ» Вейденгаммера, гдѣ подготовлялись къ университету дѣти именитыхъ семей, между прочимъ – И. С. Тургеневъ. Старикъ Вейденгаммеръ былъ педагогъ требовательный, но добрый; онъ напоминалъ, по разсказамъ Виктора Алексѣевича, Карла Ивановича, изъ «Дѣтства и Отрочества». Онъ любилъ вести со своими питомцами бесѣды по разнымъ вопросамъ жизни и науки, для чего имѣлась у него толстая тетрадь въ кожанномъ переплетѣ, прозванная остряками – «кожанная философiя»: бесѣды были расписаны въ ней по днямъ и мѣсяцамъ, - своего рода «нравственный календарь». Зимой, напримѣръ, бесѣдовали о благотворномъ влiянiи суроваго климата на волю и характеръ; великимъ постомъ – о душѣ, о старстяхъ, о пользѣ самоограниченiя; въ маѣ – о влiянiи кислорода на организмъ. Въ семьѣ хранилось воспоминанiе, какъ старикъ ...


Художественные проиведения | Лето Господне (1933-1948)

ИВ. ШМЕЛЕВЪ     ЛѢТО ГОСПОДНЕ   ПРАЗДНИКИ – РАДОСТИ – СКОРБИ     Два чувства дивно близки намъ – Въ нихъ обрѣтаетъ сердце пищу – Любовь къ родному пепелищу, Любовь къ отеческимъ гробамъ. А. Пушкинъ. I     ПРАЗДНИКИ ВЕЛИКIЙ ПОСТЪ       ЧИСТЫЙ ПОНЕДЕЛЬНИКЪ   Я просыпаюсь отъ рѣзкаго свѣта въ комнатѣ: голый какой-то свѣтъ, холодный, скучный. Да, сегодня Великiй Постъ. Розовыя занавѣски, съ охотниками и утками, уже сняли, когда я спалъ, и оттого такъ голо и скучно въ комнатѣ. Сегодня у насъ Чистый Понедѣльникъ, и все у насъ въ домѣ чистятъ. Сѣренькая погода, оттепель. Капаетъ за окномъ – какъ плачетъ. Старый нашъ плотникъ – «филенщикъ» Горкинъ сказалъ вчера, что масляница уйдетъ – заплачетъ. Вотъ и заплакала – кап… кап… кап… Вонъ она! Я смотрю на растерзанные бумажные цвѣточки, назолоченый пряникъ «масляницы» - игрушки, принесенной вчера изъ бань: нѣтъ ни медвѣдиковъ, ни горокъ, - пропала радость. И радостное что-то копошится въ сердцѣ: новое все теперь, другое. Теперь ужъ «душа начнется», -Горкинъ вчера разсказывалъ, - «душу готовить надо». Говѣть, поститься, къ Свѣтлому дню готовиться. - Косого ко мнѣ позвать! – слышу я крикъ отца, сердитый. Отецъ не уѣхалъ по дѣламъ: особенный день сегодня, строгiй, - рѣдко кричитъ отецъ. Случилось что-нибудь важное. Но вѣдь онъ же его простилъ за пьянство, отпустилъ ему всѣ грѣхи: вчера былъ прощеный день. И Василь-Василичъ простилъ всѣхъ насъ, такъ и сказалъ въ столовой на колѣнкахъ – «всѣхъ прощаю!» Почему же кричитъ отецъ? Отворяется дверь, входитъ Горкинъ съ сiяющимъ мѣднымъ тазомъ. А, масляницу выкуривать! Въ тазу горячiй кирпичъ и мятка, и на нихъ поливаютъ уксусомъ. Старая моя нянька Домнушка ходитъ за Горкинымъ и поливаетъ, въ тазу ...


Художественные проиведения | Человек из ресторана

ЧЕЛОВѢКЪ ИЗЪ РЕСТОРАНА.  I.   …Я человѣкъ мирный и выдержанный при моемъ темпераментѣ, - тридцать восемь лѣтъ, можно такъ сказать, въ соку кипѣлъ, - но послѣ такихъ словъ  прямо какъ ожгло меня. Съ глазу-на-глазъ, я бы и пропустилъ отъ такого человѣка… Захотѣлъ отъ собаки кулебяки! А тутъ  при Колюшкѣ и такiя слова!..  - Не имѣете права елозить по чужой квартирѣ! Я вамъ довѣрялъ и комнату не запиралъ, а вы съ посторонними лицами шарите!..  Привыкли въ ресторанахъ по карманамъ гулять, такъ, думаете, допущу въ отношенiи моего очага!..   И пошелъ… И даже не пьяный. Чисто золото у него тамъ… А это онъ мстилъ намъ, что съ квартиры его просили, чтобы комнату очистилъ. Натерпѣлись отъ него всего. Въ участкѣ писаремъ служилъ, но очень гордый и подозрительный. И я его честью просилъ, что намъ невозможно въ одной квартирѣ при такомъ гордомъ характерѣ и постоянно нетрезвомъ видѣ, и вывѣсилъ къ воротамъ записку. Такъ ему досадно стало, что я комнату его показалъ, и накинулся.  За человѣка не считаете, и то - и се!.. А мы, напротивъ, съ нимъ всегда очень осторожно и даже стереглись, потому что Колюшка предупреждалъ, что онъ можетъ быть очень зловредный при своей  службѣ. А у меня  съ Колюшкой тогла часто разговоръ былъ про мое занятiе. Какъ онъ выросъ и сталъ образованный, очень было не по немъ, что я при ресторанѣ. Вотъ Кривой-то, жтлецъ-то нашъ, -фамилiя ему Ежовъ, а это мы его промежду собой звали, - и ударилъ въ этотъ пунктъ. По карманамъ гуляю! Чуть не зашибъ я его за это слово, но онъ очень хитрый и моментально заперся на ключъ. Потомъ записку написалъ и переслалъ мнѣ черезъ Лушу, мою супругу. Что отъ огорченiя это онъ и неустройства, и предлагалъ набавить за комнату полтинникъ. Плюнулъ я на эти пустыя слова, когда онъ и раньше-то по полтинникамъ платилъ. Только бы очистить ...


Художественные проиведения | Патока

ПАТОКА.   I.   Бѣлкинъ заканчивалъ служебную поѣздку.  Время было къ награднымъ, и предоставлялся  удобный случай еще разъ напомнить о себѣ. Третiй годъ все обѣщаютъ переводъ въ губернскiй  городъ, гдѣ всякихъ прибавочныхъ рублей на пятьсотъ больше, а не даютъ! Чортъ знаетъ! Надо же, наконецъ, создать мало-мальски приличное  положенiе и выбраться изъ глухой дыры!  Погода стояла отвратительная, оттепели и дожди изгрызли дороги, но Бѣлкинъ не смотрѣлъ  на погоду. Онъ пересѣкъ уѣздъ по всѣмъ направленiямъ,  побывалъ  на фабрикахъ, отыскалъ массу нарушенiй, составилъ по селамъ  съ дюжину протоколовъ, захватилъ  въ Разгуляйкѣ телятника безъ документа и, совершенно разбитый дорогами, ночевками, сухомяткой и тоской по дому, приближался  къ послѣднему намѣченному  пункту - къ затерянному  въ поляхъ паточному заводу.  Объ этомъ заводѣ имѣлся доносъ:  “…А особливо поимѣйте трахмальный заводъ, а то что жъ такое отношенiе, и намъ обидно. Проявитѣ служебное усмотрѣнiе”… Только стало брезжить, товаро-пассажирскiй поѣздъ  высадилъ Бѣлкина  на глухой станцiи. Во всемъ вокзалѣ только и была живая душа - заспанный сторожъ, который  тушилъ лампы. Стало извѣстно, что здѣсь и буфетишки-то нѣтъ, а не то  что лошадей, и что до завода верстъ семь. Итти пѣшкомъ, да еще съ  перегруженнымъ портфелемъ, было неудобно.  - Слава одна, что станцiя. Съ паткой вотъ ежели  подъѣдутъ… Ффу!..  Погасла  послѣдняя лампа, и теперь холодный голубой  разсвѣтъ глядѣлъ въ мутныя  стекла. Со стѣны отъ окна веселый  толстякъ протягивалъ  дымящуюся чашку. Но и здѣсь  увидалъ только пустоту.  Черезъ дорогу  глядѣлъ  на него ...


Художественные проиведения | Развяза

РАЗВЯЗА   Каждый вечеръ  бабка Настасья  заноситъ  въ усадьбу молоко изъ деревни. Приходитъ  она съ невѣсткой,  придурковатой Марьей,  становится  на порожкѣ кухни и  начинаетъх монотонную старушечью воркотню. Она сухая,  сгорбленная,  совсѣмъ маленькая,  и не вѣрится,  что когда-то  была высокая  и такая,  что, бывало,  никто не пройдетъ,  не взглянувъ,  когда  была дѣвкой. Такъ заляпали и забила ее  суровая  жизнь.  Голосъ у ней разбитый,  напоминающiй  звяканье треснувшаго  горшка: по груди били; едва-едва  видитъ свѣтъ бѣлый: по головѣ били и много плакала. Невѣстка  ея  не придурковата, какой ее считаютъ: запугана она, и пугливая душа ея гдѣ-то бродитъ − внѣ жизни. Она больше молчитъ, крутитъ пальцами и глядитъ въ землю.  Разсказывала какъ-то  бабка Настасья про свою судьбу:  − …Ужъ какъ, бывало, мытарилъ  поконикъ… и-и-и! Лошадь ни  лошадь, − что ему  подъ руку только попало, − все ташшилъ. А вино  его такъ. И чѣмъ-чѣмъ не билъ! одной печкой только не билъ. Вотъ и Василья весь въ  его вышелъ, озорникъ. По дѣлу − цѣны нѣтъ,  кровельшшикомъ онъ. Отчаяннѣй  его не найти,  очень  отчаянный… По   колокольнямъ вотъ, по трубамъ… на высоту  самый  дерзкiй, ничего  не боится. Выше птицы  завьется, хоть и пьяный. А какъ  на землю  ступилъ − на глаза  ему  не попадайся, не дай Богъ.  Передъ самой Пасхой  корову нашу свелъ, замокъ  сбилъ… А корова-то какая была! За сорокъ рублей  въ  городѣ продалъ,  деньги пропилъ. Все ташшилъ и ташшилъ, въ покойника. А скажешь чего, − сейчасъ на кулаки! « Я васъ  кормлю!» А?! Кормлю… Живой  порошинки  отродясь  не видывали. Ну,  да ...


Конкорданс создается в рамках проекта РФФИ 18-012-00381 "Раннее творчество И. С. Шмелева в рукописных источниках: исследование и публикация"