«Помни Россию» (По поводу одного «Письма в редакцию»). Газ. Возрождение − 3. 1929
«ПОМНИ РОССИЮ»
(По поводу одного «Письма в редакцию»)
Это письмо напечатано было в 1388 номере «Возрождения», 21 марта на 4-й странице, в нижнем уголке направо, мелким шрифтом. И приходит на мысль, что письмо это не все заметят, а заметить и запомнить его необходимо. Больше: все мы обязаны его запомнить. В письме этом, очень кратком, − к сожалению, имеются опечатки, и такого сорта опечатки, что могут подать любителям все вышучивать, удобный повод и посмеяться, хоть нам и не до шуток.
В письме «к русским медонцам» заключается призыв к жертве, к маленькой жертве во имя большого, во имя святого дела, во имя долга, − перед Россией долга. «Жертвуйте в фонд «Помни Россию», передавая деньги в распоряжение генерала А. П. Кутепова, принявшего на себя из рук почившего Великого Князя Николая Николаевича, вместе с его предсмертным заветом ко всем нам − «помните о России, русские люди!» − славное и тяжелое бремя заботы о русской чести и доблести, бремя охраны здорового русского ядра − русских военных сил − белой российской Армии. Жертвуйте, хотя бы малым, но все, русские, жертвуйте, не забывайте, не имеете права забывать, не смеете забывать! − вот о чем говорит письмо, письмо «к русским медонцам», − письмо ко всем. В этом письме, говорю я, есть досадные опечатки: конечно, не «если бы несколько десятков русских людей твердо решили бы уплачивать хотя бы по несколько франков в месяц»… а… «несколько десятков тысяч − только десятков тысяч», хотя нас, «медонцев», не десятки, а со-тни тысяч!.. И, конечно, не… «от нас сейчас требуется малое − несколько франков в месяц…», а − от каждого из нас должны поступить в фонд «Помни Россию» франки и франки, каждый и каждый месяц, а от кого и десятки, и сотни, и тысячи франков каждый месяц… и тогда… Тут уже необходима вера, горячая вера в великое из великих дело − спасения России.
Не ко всем, о, далеко не ко всем, следует обратиться еще и с таким напоминанием…
Помните времена былые, времена процветания и могущества России, утеряно, когда многие-многие российские интеллигенты и полуинтеллигенты, и интеллигенты высокой марки, и миллионеры-фабриканты, сознательно или по малости духа своего и своего разумения, давали с великой верой и гордостью, словно свечи перед иконой ставили, − давали на… разрушение России? Ведь давали! Теперь-то мы ясно видим, что давали в фонды, имя же им, − незнаемое? − было: «Забудь Россию», «На погибель России», «На пролитие российской крови». Правда, тогда об этом не думали: думали, что дают на освобождение России от… «сапога жандарма», от «кнута царского», от «опричнины». Помните вечера и концерты с неведомым назначением денежных сборов с них? Помните мохнатые шапки и фуражки, ходившие по рядам в университетских аудиториях? Помните − миллионы даже, отпускавшиеся «на дело» каявшимися в чем-то фабрикантами, которые тесно и скучно становилось в родимой жизни? Я помню. Я, зеленый, и сам совал с бьющимся глупым сердцем полтинники и двугривенные в лохматую фуражку, воровато таскавшуюся по рядам-коленкам. Совал − и гордился, глупый! Так вот, на эти-то полтинники и рубли стекавшиеся со всей России, на эти накоплявшиеся миллионы, на миллионы украденные у России, миллионы, у ней ограбленные, с пролитием крови охранявших ее солдат, покупались люди, покупались динамит и бомбы, кинжалы, револьверы, маузеры и пулеметы, чтобы с Россией кончить, − с Россией исторической, великодержавной, славной, с н а ш е й Россией. С Россией кончили. Не непосредственно нашими полтинниками с ней кончили, но и не без этих «полтинников» тут было, хотя бы и не вещественных. Наши нравственные, так сказать, полтинники очень и очень помогали. Ну, и пострадали же даватели, жертвователи всяческим. От слепоты своей, от скудости своей душевной и духовной, − тогдашней, − пострадали. Но из-за этого-то вся, вся Великая Россия − страдает уже двенадцать лет. И как страдает! Вот какие последствия «малых дел».
И вот, письмо к «медонцам».. Оно тоже говорит о малом. Но оно говорит открыто: «Помни Россию»! Оно говорит о долге, который мы все, все не имеем права не сознавать, в котором мы все уже не можем ошибаться: все знаем что с Россией теперь, под каким сапогом она. Под сапогом действительным, лежит и не дышет вот уже сколько лет. Вспомним нашу историю, наших «нижегородцев», нашего мясника Кузьму, нашего князя Пожарского… Тогда «нижегородцы» ведь неповинны были ни в чем, а дали веру слову Кузьмы, отдавали последнее. Государственне ли нас били? Любили больше? Любили больше, и больше верили. Поучимся же у них − и любви, и вере мы, медонцы.
Март, 1929 года.
Севр.