ЗОЛОТАЯ КНИГА
Сонъ ли это, или осталось во мнѣ отъ жизни?...
Видится мнѣ великая Золотая Книга.
Жаркiя пятна стоятъ въ глазахъ: пылающiя свѣчи − золотые кусты горящiе, въ полномъ народа храмѣ, сверканiе окладовъ, блески парчи на ризахъ, − и блистающая въ дыму кадильномъ, вознесенная Золотая Книга.
Почему я вспомнилъ о Ней сегодня?
Здѣсь, по лѣсамъ, − заросли золотого дрока и золотого терна. Всюду онѣ, − волнами, холмами золотыми, − куда ни взглянешь. Въ солнцѣ, онѣ пылаютъ, и долго стоятъ въ глазахъ ихъ яркiя, праздничныя пятна. Они остались во мнѣ, со мною пришли изъ лѣса, отъ залива, колыхнули въ душѣ минувшее.
Вижу я, какъ живую, великую, окованную блескомъ, въ сiянiи огней, Книгу. Тугiя руки дiакона-силача держатъ Ее надъ храмомъ, − и бархатный, и густой ревъ-возгласъ, какъ колыханiе колокольной мѣди, гудитъ надземно:
„Премудрость… воннн-мэ-ммм…!“
Дрожитъ голубой воздухъ, дрожатъ огоньки свѣчей. Надъ преклоненными головами плыветъ, колышась, закованная блескомъ, великая Золотая Книга, − Евангелiе великопраздничное, парадное. Поднято Оно съ Престола и вознесено надъ храмомъ. Звякаютъ серебромъ тяжелыя застежки, грузно разламывается Оно на аналоѣ, двѣ высокихъ свѣчи, качаясь, смыкаются копьями огоньковъ надъ негнущимися листами въ золотомъ обрѣзѣ, надъ переливчатыми шелками парадной ленты… − и густая волна небесно-земного звука растетъ и заливаетъ…
„Во вре-мя о-но…“[i]
Евангелiе, Вѣсть Благая.
Когда же Оно откроется, Св. Евангелiе Россiи, − и все прочтется?...
Не сонъ мой это, а осталось во мнѣ отъ жизни Это − живое слово, простого человѣка, деревенскаго слесаря-пьянчужки. Запало оно мнѣ въ душу − и вотъ, на чужой сторонѣ, открылось:
− „Про нашу Россiю теперь… въ Евангелiе писать надо, какъ Страсти Христовы! Все записать, чтобы навѣки помнили… и читать въ церкви, благословясь!..“
Это было не такъ давно, въ побитой до-тла Россiи.