Выберите букву, с которой начинается искомая словоформа:
І Љ Њ А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ъ Ы Ь Э Ю Я Ѣ ѲИв. Шмелевъ ПУТИ НЕБЕСНЫЕ романъ книгоиздательство “ВОЗРОЖДЕНiЕ” - “LA RENAISSANCE” 73, Avenue des Champs-Elysées, Paris-8 1937 Эту книгу - послѣднюю написанную мной при жизни незабвенной жены моей Ольги Александровны и при духовномъ участiи ея - съ благоговѣнiемъ отдаю ея светлой Памяти ИВ. ШМЕЛЕВЪ 22 декабря 1936 г. Boulogne-sur-Seine 1. - ОТКРОВЕНIЕ. Эту ч у д е с н у ю истрорiю – въ ней земное сливается съ небеснымъ – я слышалъ отъ самого Виктора Алексѣевича, ав заключительныя ея главы проходили почти на моихъ глазахъ. Викторъ Алексѣевичъ Вейденгаммеръ происходилъ изъ просвѣщенной семьи, въ которой прермѣшались вѣроисповѣданiя и крови: мать его была русская, дворянка; отецъ – изъ нѣмцевъ, давно обрусѣвшихъ и оправославивишихся. Фамилiя Вейденгаммеръ упоминается въ истроiи русской словесности: въ 30-40-хъ годахъ прошлаго вѣка въ Москвѣ былъ «благородный пансiонъ» Вейденгаммера, гдѣ подготовлялись къ университету дѣти именитыхъ семей, между прочимъ – И. С. Тургеневъ. Старикъ Вейденгаммеръ былъ педагогъ требовательный, но добрый; онъ напоминалъ, по разсказамъ Виктора Алексѣевича, Карла Ивановича, изъ «Дѣтства и Отрочества». Онъ любилъ вести со своими питомцами бесѣды по разнымъ вопросамъ жизни и науки, для чего имѣлась у него толстая тетрадь въ кожанномъ переплетѣ, прозванная остряками – «кожанная философiя»: бесѣды были расписаны въ ней по днямъ и мѣсяцамъ, - своего рода «нравственный календарь». Зимой, напримѣръ, бесѣдовали о благотворномъ влiянiи суроваго климата на волю и характеръ; великимъ постомъ – о душѣ, о старстяхъ, о пользѣ самоограниченiя; въ маѣ – о влiянiи кислорода на организмъ. Въ семьѣ хранилось воспоминанiе, какъ старикъ ...
... прохаживается монахъ, нагибается, поправляя куст, подхватываетъ мочалой кое-гдѣ свѣсившiяся вѣтви. Я смотрѣлъ на проливъ, чудную голубую полосу спокойной воды, точно погруженной въ дрему горячимъ солнцемъ. Я глядѣлъ на дремлющiй лѣсъ на высокомъ берегу пролива, на удаляющуюся фигуру монаха съ берестяной корзиной, я любовался, какъ въ небѣ далекомъ сталкивались пушистые облака ... . Рубятъ гранитъ, шлифуютъ, пилятъ. Все тише и тише постукиваютъ молотки, монахи-трудники и финны-рабочiе уже подолгу засижываются на гранитныхъ глыбахъ. Тишина, монъ, дрема ползутъ по водѣ изъ темнаго лѣса. Скоро доползутъ они до собора, служка ударитъ въ колоколъ, и день кончится… кончится день на Валаамѣ, а тамъ позади ... ночь и не заглянетъ туда. Тамъ открытое озеро, тамъ еще солнце чуть-чуть выглядываетъ изъ за водяной полосы. Быстро иду я по убитой дорогѣ во мракъ и дрему лѣсныхъ нѣдръ. Вотъ монастырское поле. На немъ еще зеленѣетъ ячмень, но часть его уже сжата. Дорога ворочаетъ вправо, ползетъ въ гору. Я чувствую подъ ...
... «мохнатки», и она вдруг сказала, закрыв глаза, изгибая в истоме губы: «лучше – «медве-дики»… они дрему-чие у меня, правда?» И он повторял в восторге – «медведики…» милые мои «медве-дики…» – и принимал ... : – Не надо… лучше скажи… «медве-дики»… «шелковые мои, мои мишки-медведики…» они дрему-у-чие у меня, ведь, правда?.. И он, радостный, повторял – «медве-дики… милые мои медве-дики…» – и прикусывал ...
... мыса весь сказочный какой-то, зачарованный островокъ. На немъ сочная, нѣжно зеленая трава, нехоженая никѣмъ, дремотная. Золотыя на ней стрекозы, уснувшія въ полетѣ. Сонъ-дрема. И тихія, свѣтло-зеленыя березки, бѣлыя-бѣлыя, дремотныя. Не простыя березки, а святыя, – такъ онѣ чисты, дѣвственны, дѣтски-нѣжны. И видишь, – грибы ... ! – какъ странно. Хочется смотрѣть, а надо къ трапезѣ вернуться. Бѣжимъ. Молотки гранильщиковъ постукиваютъ рѣже, трудники устали, посиживаютъ на гранитныхъ глыбахъ. Вотъ и лѣсъ. Дрема и тишина ползутъ изъ чащи. Скоро доползутъ и до собора, служка ударитъ въ колоколъ, и день на Валаамѣ, а тамъ, на Ладогѣ, еще заря: тамъ еще огненное солнце ...
... ; А Данила Степанычъ опять дремалъ въ креслѣ, опять что–то видѣлъ, — перебила она его дрему. Увидалъ свѣжiй огурцы, полюбовался, взялъ одинъ и понюхалъ. Пахло свѣжестью, и уже по запаху слышалось, какой онъ сладкiй и крѣпкiй ...
... нею небо. Он присел у воды, подумал, − и съел лепешку. Сладко шумел источник… В дреме шепнуло: «А надо идти, надо…» Не было ...
... -то… Подчалилъ, вижу – въ самомъ дѣлѣ, вода бѣлесоватая, - отъ неба, что ли. Пески и валуны бѣлѣютъ. Кругомъ – лѣса, болота, дороги непроѣзжія, - дрема. А почему заѣхалъ? Въ Рыбинскѣ съ однимъ столкнулся. Лѣтъ 45, красавецъ, подлинный ушкуйникъ, съ 93 Новъ-Города. Баланцъ сплавлялъ, хлѣбъ, рыбу, ленъ, канаты… Верешковъ ...
... ; и они засыпали у материнской груди… Сказала ли имъ что эта родная пѣсня? Закрыла ли дремою шумный разгклъ просторовъ, бездорожья? Звала ли съ собой, куда-то?.. Никто не скажетъ. Они опустили головы ...
... ; да ядровитые… А Данила Степанычъ опять дремалъ въ креслѣ, опять что-то видѣлъ, − перебила она его дрему. Увидалъ свѣжiй огурцы, полюбовался, взялъ одинъ и понюхалъ. Пахло свѣжестью, и уже по запаху слышалось, какой онъ сладкiй и крѣпкiй. &minus ...
... ! Горкинъ ласково обнадеживаетъ: «Господь донесетъ, лѣсъ твой не убѣжитъ, все будетъ». Жалко мнѣ Михалъ-Иванова: въ иакую-то даль поѣдетъ, въ дрему-дремучую! если бы съ нимъ поѣхать!.. - и хочется, и страшно. Старуха его довольна, кланяется и кланяется: такъ-то ужъ одарили-обласкали! Сестрицы ей подарили ...
... , что ни вижу я, кажется мнѣ святымъ. - А какъ же, - говоритъ Горкинъ, - просвѣщёно все тутъ, благословёно. То стояли боры-дрема, а теперь-то, гляди – блистанье! И радуется народъ, и кормится. Все Господь. Покупаемъ самые пустяки: оловяннаго пѣтушка-свистульку, свистульку-кнутикъ, губную гармошку и звонницу ...
... -бисерѣ, всѣ ляжки голыя у безстыжей… къ тигрѣ при насъ входила съ однимъ хлыстомъ! Тигра на нее раззявится, зашипитъ, а боится, на брюхо припадаетъ, глазищи дрему-чiе… ни мигнутъ. Я даже глаза закрыла, страсти. Катичка и говоритъ: «и я къ тигрѣ хочу!» Молила ее, — ни-какъ: хочу и хочу. А дѣвчонка ...
... каменотесовъ. Рубятъ гранитъ, шлифуютъ, пилятъ. Все тише и тише постукиваютъ молотки, монахи-трудники и финны-рабочiе уже подолгу засижываются на гранитныхъ глыбахъ. Тишина, дрема ползутъ по водѣ изъ темнаго лѣса. Скоро доползутъ они до собора, служка ударитъ въ колоколъ, и день кончится… кончится день на Валаамѣ, а тамъ позади ... ночь и не заглянетъ туда. Тамъ открытое озеро, тамъ еще солнце чуть-чуть выглядываетъ изъ-за водяной полосы. Быстро иду я по убитой дорогѣ, во мракъ и дрему лѣсныхъ нѣдръ. Вотъ монастырское поле. На немъ еще зеленѣетъ ячмень.[288] Дорога поворачиваетъ[289] вправо, ползетъ въ гору. Подъ ногами[290] гранитъ ... ] Вместо: О-кро-пи-ши — было: О-кро-пи-ша [196] Далее было: Я смотрѣлъ на проливъ, чудную голубую полосу спокойной воды, точно погруженной въ дрему горячимъ солнцемъ. Я глядѣлъ на дремлющiй лѣсъ на высокомъ берегу пролива, на удаляющуюся фигуру монаха съ берестяной корзинкой, я любовался, какъ въ небѣ далекомъ сталкивались пушистыя облака ...
Фонд № 387 Картон № 7 Ед. хран. № 7 Шмелев Иван Сергеевич Росстани (собственноручная надпись) Соседи (машинописное заглавие) рассказ 1913 а) Ранняя редакция 1913 апр. 30 Машинопись с авторской правкой и пагинацией 30 лл. б) Первоначальные наброски плана сюжета Черновой автограф 1 л. «Слово» сб. 1 М.: Книгоизд-во писателей в Москве 1913 г. Рассказы т. V. Москва 1914 стр. 117–207. Общее количество листов 46 // карт. а) 30 лл. Сосѣди.[1] I Десятаго iюля справили именины Данилы Степаныча, а заодно[2] и Ольги[3] Ивановны, невѣстки[4],но не въ Cокольникахъ, на собственной дачѣ, какъ послѣднiе годы, а[5] на родинѣ, въ Ключевой[6]. Совсѣмъ, было[7], забыли Лаврухины[8] свою Ключевую[9] съ той поры[10], какъ разбогатѣли и[11] повели широко[12]банное[13] и подрядное дѣло[14], а тутъ, съ годъ тому, запросился и запросился Данила Степанычъна родину. Сталъ прихварывать и киснуть, сталъ жаловаться, что скучно[15] зимой въ Москвѣ, а лѣтомъ,[16] въ Сокольникахъ шумно и парадно – то[17]музыка[18],[19]народъ[20] и[21] вода плохая, а отъ[22] плохой воды унего ноги пухнутъ и снанѣтъ и сердце заходитъ[23]. Возилъ[24] Николай Данилычъ отца къ[25]докторамъ, и тѣ ...
... ;— было: заплатилъ сто тысячъ [906] Слышалъ — исправлено на: Слушалъ — и восстановлено. [907] Вместо: дремоту — было: дрему [908] Вместо: Думалъ — было: Подумалъ [909] Запятая вписана. Далее было: какіе… [910] Вместо: маклачить ѣдутъ на ярмарку ...
... ; А Данила Степанычъ опять дремалъ въ креслѣ, опять что–то видѣлъ, — перебила она его дрему. Увидалъ свѣжiй огурцы, полюбовался, взялъ одинъ и понюхалъ. Пахло свѣжестью, и уже по запаху слышалось, какой онъ сладкiй и крѣпкiй ...
... прохаживается монахъ, нагибается, поправляя кусты, подхватываетъ мочалой кое-гдѣ свѣсившiяся вѣтви. Я смотрѣлъ на проливъ, чудную голубую полосу спокойной воды, точно погруженной въ дрему горячимъ солнцемъ. Я глядѣлъ на дремлющiй лѣсъ на высокомъ берегу пролива, на удаляющуюся фигуру монаха съ берестяной корзиной, я любовался, какъ въ небѣ далекомъ сталкивались пушистые облака ...
... ; На берегу царство каменотесовъ. Рубятъ гранитъ, шлифуютъ, пилятъ. Тише и тише постукиваютъ молоточки, монахи-трудники и финны-рабочіе уже подолгу засиживаются на гранитныхъ глыбахъ. Дрема ползетъ изъ темнаго лѣса. Скоро доползетъ она до собора, служка ударитъ въ колоколъ, и день кончится. Кончится день на Валаамѣ, а тамъ, на островахъ, точно заря ...
... тыкались пятаками въ глаза и бока, вскакивали и рушились другъ на друга. И, наконецъ, потные и усталые, успокоились на ночь. Было тихо въ загонѣ, когда подошли рѣзаки: душная дрёма охватывала животныхъ. Вошли съ фонаремъ. И когда вошли, кабанъ первый окинулъ острымъ невиднымъ взглядомъ и рыкнулъ. И все забилось. Хотѣлъ ли онъ лѣзть снова къ корыту ...
Конкорданс создается в рамках проекта РФФИ 18-012-00381 "Раннее творчество И. С. Шмелева в рукописных источниках: исследование и публикация"